отказался принять мантию декана?
— А оно мне надо?
— Фил, Дайлер стар, и ты мог бы…
— Такое счастье мне тем более не нужно! Анс, я отлично себя чувствую на своем месте: красиво, климат хороший, кормят вкусно, Брианда рядом… Что еще надо уставшему человеку?
— Устал он…
Скрип. Такой громкий, словно над самым ухом. Капель и голоса тут же пропали. Зато раздался возглас:
— Она пришла в себя!
Глаза сами собой распахнулись. И вовсе даже не темно: белый потолок, зеленые стены, встревоженное лицо заведующего лечебницей.
— Как ты, детка?
— Не знаю, — просипела и закашлялась.
— Попей-ка скорей! — Меня подпихнули под плечи, помогая опереться на подушку, и сунули под нос кружку.
Скрипнула дверь. На этот раз негромко. В комнатушку вошли верит Дорэ и мой кошмар. Теперь уже, видимо, не только ночной.
— Верита Ролло, как вы себя чувствуете?
— Уже не больно.
— Рад слышать! Вы можете кратко пояснить, что произошло в лавке, и мы оставим вас набираться сил?
— Я чернила купила. Вышла. Стало больно. В животе. Упала. Все.
— В лавке, кроме вас, был кто-нибудь?
— Торговец. Молоденький юноша.
— Больше никого?
— Нет.
— Благодарю вас, верита Ролло! Поправляйтесь скорей!
И они ушли. Зачем верит Филипп заходил, я так и не поняла, он все время молчал.
Верит Грэгори осторожно помог мне улечься обратно и тоже вышел, погасив свет. Сразу захотелось спать.
Когда смеживала веки, в комнате что-то засветилось, но открыть глаза уже не было сил. До того, как заснуть, успела услышать скрипучий голос, прокаркавший мне в ухо:
— Все слышала, девочка? Не покидай Академию и будешь цела. Запомни: ни под каким предлогом не покидай Академию!
ГЛАВА 10
Сытник
Из лечебницы меня выпустили спустя три дня, но только потому, что я слезно умоляла верита Грэгори. Он, конечно, цокал языком и призывал меня полежать под присмотром хотя бы недельку, но чувствовала я себя уже вполне сносно. Слабость прошла, хотя какое-то непонятное ощущение неправильности все же присутствовало. Я даже себе эту странность объяснить не могла: нигде ничего не болит, никаких конкретных жалоб, но все время кажется, что на мне одежды нет. То есть я ее вижу, чувствую, но при этом будто голая. Может, с ума схожу? И голос этот непонятный в первый день: то ли он мне приснился, то ли правда был кто-то, поди теперь разбери!
Я бы созналась в своих странных ощущениях, презрев стыд, но тогда непонятно, на сколько бы меня еще заперли в лечебнице. А я и так пропустила столько занятий, что неделю нагонять придется! Вот и попросила заведующего разрешить мне вернуться к учебе, ссылаясь на отличное самочувствие.
Напоследок верит Грэгори отвел меня в уже знакомый кабинет декана факультета Врачевания.
Верит Дорэ сперва тоже поуговаривал меня повременить с выпиской, но потом махнул рукой.
— Неофит Ролло, у вас был приступ острого аппендицита. Вам его купировали, но вы еще не полностью восстановились. Потому прошу себя беречь, какое-то время за пределы Академии не выходить, вдруг ваше состояние резко ухудшится, и носить вот этот амулет — он поможет регенерации клеток организма. Вам все ясно?
— Д-да, верит декан.
— Тогда надевайте!
Я послушно нацепила на шею небольшую подвеску с красным камушком.
— Носить под одеждой, неофит Ролло, он работает при соприкосновении с кожей.
