Зрительный зал был грандиозный! Мне не хватит слов, чтобы описать это гигантское помещение, все изукрашенное позолотой, с расписным потолком и занавесом, которым, наверное, можно было полностью укрыть наш терем на заимке. Пока я его разглядывала, заиграла музыка.
— Скоро уже начало, — отметил магистр.
— А Брианду не нужно позвать? — забеспокоилась я, оглянувшись на портьеру, отделяющую нас от аванложи. Мне показалось, или оттуда донесся смех?
— Нет, Брианда никуда не денется, поверьте, — слегка поморщился мужчина.
Художница появилась уже тогда, когда в зале погас свет.
В спектакле рассказывалось о двух бедных сиротках — мальчике и девочке, найденных в лесу и принятых на воспитание добрыми пастухами. Детишки подросли, тоже стали пасти стада и полюбили друг друга. И если поначалу все было вполне мирно, позднее на них начали с незавидной регулярностью нападать пираты, им постоянно приходилось отбиваться от настойчивых поклонников, причем, к моему глубочайшему изумлению, поклонники появились и у девочки, и у мальчика. Думаю, я просто что-то неправильно поняла в сюжете. Заканчивалось все очень трогательно: герои нашли своих настоящих родителей — из двух очень богатых дворянских родов — и смогли пожениться.
Я даже не сразу поняла, что мальчика-пастушка играет как раз Шарль Демар! Он был чудо как хорош, хотя мне с трудом удавалось первое время сдерживать смех, наблюдая, как «пастушок» в кружевной рубашке и панталонах с бантиками размахивает какой-то удочкой, причем каждый раз после взмаха откуда-то раздавался звук щелкающего кнута. А когда этот горе-подпасок погнал коров на клеверное поле, мне даже пришлось прикрыть рот ладошкой. Зато про любовь и пиратов было очень интересно и душещипательно.
К концу представления на душе было уже легко и радостно, даже дышать стало свободней, словно после теплого летнего дождя, и я искренне аплодировала актерам, которых просто завалили цветами.
— Вам понравилось? — спросил магистр, помогая мне подняться.
— Да, очень, — искренне улыбнулась я. — Хотя начало смешное, зато конец просто чудесный!
— Смешное? — удивился верит Филипп. — Странно, я не заметил.
— И что же тебя насмешило? — поинтересовалась художница, вновь охорашиваясь перед зеркалом.
— Бриандочка, боюсь, тебе не понравится, если я начну рассказывать, что происходит с коровами после того, как они наедятся свежего клевера, — потупилась я.
— Ну, теперь я уже просто умру от любопытства! Можно кратко обрисовать?
— Если совсем кратко: вздутие живота.
— Да, пожалуй, лучше без подробностей, — согласилась девушка.
Вечером за чашкой чая мы уютно болтали с Чеккиной. Она посмеялась над моими впечатлениями от спектакля и рассказала, что это очень старая пьеса и весьма известная, но никто пока не предъявлял претензий к коровам на клевере. Я лишь плечами пожала:
— Значит, ее еще ни разу не показывали в сельской местности.
— Нет, ты не романтик! — вздохнула подруга.
— Наверное, — легко согласилась я. — Видимо, поэтому я никак и не могу влюбиться по-настоящему, без амулетов и прочей дребедени.
— Влюбишься! — твердо пообещала Франческа. — Как ты там говорила про кривого суженого на козе?
— Не знаю, я такого не говорила никогда!
— Нет, говорила! Как же там было… вспомнила! Суженого на кривой козе не объедешь!
— Нет, что ты! — засмеялась я. — Это два разных выражения: суженого конем не объедешь — одно, на кривой козе не подъедешь — другое.
— Не важно! — царственно отмахнулась соседка. — К тому же мой вариант звучит смешнее. Дело за малым: осталось найти кривую козу!
— Кстати, о козах! Я тут после спектакля неожиданно вспомнила одну вещь! Помнишь, как во время дня поминовения павших Элинор порвала мне рясны?
— Ну, я не знаю точно, как эта штука называется, но нитку жемчуга она порвала — помню. А что?
— А потом она что-то странное сказала магистру Кальдерону про королевскую вишню в садах Либерьяна или как-то так…
— Не помню! — Подруга смахнула крошки со стола, и мне показалось, что она прячет глаза.
— Чеккина! — требовательно позвала я.
— А?
— Почему от меня все что-то скрывают?
— Да никто от тебя ничего не скрывает, просто ты нашла о ком вспомнить на ночь — об этой дуре! Сплетни это все.
— Так расскажи! Давай посплетничаем!
— Ой, вот пристала! — надула губки подруга. — Ну, хорошо: магистр Кальдерон много лет был послом Веритерры в Либерьяне. И у него была невеста,
