— Ты не слишком высоко замахнулся?
— Сам посуди: костер решили устроить внезапно. Я проверил, идея зародилась спонтанно, во время ужина. Быстро притащили немного веток из рощицы у реки. Во дворе только общаги неофитов и здание администрации. Посторонние там в такое время редко ходят. Все веселье длилось минут пятнадцать, тем не менее кто-то успел не только прознать об этом, но и подойти непосредственно к костру, чтобы вылить эликсир в нужный момент. Таким образом, мы имеем ограниченные время и место, но почти неограниченные ресурсы: редкое зелье наготове, способность либо массово отвести глаза, либо прикрыться невидимостью, возможность быстро исчезнуть.
— Теоретически можно было и не подходить, а только левитировать флакон…
— Еще лучше! На такую точную левитацию мелких предметов способны около десятка магов в стране. Двое из них находятся в этой комнате.
— Ну в целом я согласен, что сам выбор такого редкого и дорогого снадобья говорит о многом, да и про ограниченность во времени ты прав, но насчет конкретизации места я бы поспорил… Кто угодно из неофитов или обслуги общежитий может быть замешан, почему ты их сразу отметаешь? Любой из них мог следить за девчонкой и сообщить кому следует.
— Потеря времени плюс усложнение схемы. Хотя полностью, конечно, этот вариант сбрасывать со счетов нельзя. Но чутье мне подсказывает, что все проще: кто-то увидел происходящее из окна и решил быстро действовать.
— Слушай, вопрос некстати, но он меня мучает весь вечер: а чутье не подсказало тебе, на кого до ужаса похожа мормышка? Я вот только сейчас заметил, когда увидел ее с почерневшими волосами.
Голоса магистра и декана пропали, зато у меня над ухом раздался потрескивающий кашель. Пока я дрожащей рукой ощупывала голову и непривычно короткие концы волос, поняла, что это вовсе и не кашель, а смех.
— Наивные дети! — продолжал потрескивать голос. — Одно название, что маги! Думают, думают, а толку нет! Запомни, девочка, иногда думать надо не головой, а сердцем! А теперь спи! Кхе-кхе!
ГЛАВА 34
Бабий праздник
— И как это прикажете понимать?
Я с трудом разлепила веки. Надо мной с выражением непередаваемой брезгливости на лице нависал декан Дорэ. Смотрел мужчина, правда, не на меня, а куда-то на пол рядом с кроватью. Наверное, там лежала дохлая крыса. Все же столичные жители на редкость изнеженны.
Опершись на локоть, я перегнулась через край койки, но не увидела ничего подозрительного. По полу стелились только мои распущенные волосы, видимо, расплелись во время сна и соскользнули с постели. Я уже хотела уточнить, что, собственно, случилось, но в голове будто молния полыхнула. Волосы? Я изумленно вцепилась в одну из прядей, не веря собственным глазам.
— Ой, а мне ночью показалось…
— Вот ночью вам как раз не показалось, потому я и хочу понять, что здесь, хаос раздери, происходит!
Я подскочила на кровати и начала торопливо подбирать копну волос.
— Да что ж вы вытворяете-то? — вскипел декан, удерживая меня за плечо. — Вам для чего руки обрабатывали, чтоб вы свежую кожу поранили? Бросьте свои патлы немедленно!
— Так расчесать же надо и заплести, иначе потом нипочем не распутать! — обиженно пробубнила я. И ничего у меня не патлы, очень красивые волосы, между прочим! Хотя и непонятно, как это они за ночь обратно успели отрасти. — А тут гребня нет? — с надеждой обратилась я к декану.
Мужчина в ответ закатил глаза и простонал:
— Великая Веритассия, за что это мне? Посидите пять минут спокойно, ничего не трогая руками, хорошо? А я вам за это найду гребень!
Я еще и кивнуть не успела, как декан исчез. Ну, ладно, за пять минут ничего не случится, если головой по подушке не ерзать. Тут я заметила, что на мне надета какая-то странная сорочка: тонюсенькая, из шелка, без рукавов, с вырезом чуть ли не как у бального платья, да к тому же длиной едва до колена. Похожие мне Брианда вместе с платьями дарила, но те хоть подлиннее были! Странно, но одеяла у меня не оказалось, а кровать была застелена такой же тоненькой простыночкой. Я оглядела комнату, но одежды своей не увидела. Это что ж, мне так и ждать возвращения Дорэ в непотребном виде? Я уже примеривалась, не завернуться ли в простыню, когда в палате возникла художница с какой-то тряпицей в руках.
— С добрым утром! Дивно выглядишь! — бодро пропела она, разглядывая мои новообретенные волосы. — Скажи-ка, и ничуть не хуже прежних!
— С добрым утром, Брианда! А ты случайно не знаешь, где моя одежда?
— Твоя одежда так изъедена «Жидкой саламандрой», что годится теперь только на половые тряпки! «Саламандра» — это такой эликсир… если
