Она не реагировала. Решив дать ей время успокоиться и вернуть способность внимать словам, я пошла дальше, стараясь приглушить в себе отчаяние. Трупы трупами, но мне нужно было найти лифт.
То, что обнаружилось дальше, вызвало во мне куда больше переживаний, чем мертвые ирриданцы.
Вдоль стены располагались четыре разбитые капсулы – и четыре человеческих тела лежали под ними на осколках толстого стекла в лужах быстро испаряющегося геля. Мягкие руки, безвольные позы, крупные красные следы там, где к телам крепились трубки с поддерживающими жизнь лекарствами. Я отвернулась, не позволяя себе разглядеть цвета волос этих людей, узнать, какого они пола, выхватить взглядом хоть какие-то детали. Увиденного было достаточно. Желудок слабо дернулся, тошнота поднялась гадкой обжигающей волной, но так же опустилась. Теперь я была чуть более привычна к трупам, чем в самом начале этого бессмысленного пути.
За разбитыми капсулами сужавшийся коридор продолжался недолго – каменная стенка шла по окружности, параллельно прозрачной внешней стене этажа, а затем лихо заворачивала, примыкая к ней и отрезая дальнейшую дорогу вперед.
Это был путь в никуда.
И я все еще переживала из-за Тамины.
– Там тупик, – сказала я, вернувшись.
Девушка больше не сидела на полу, покачиваясь в такт рыданиям. Встав, она смотрела на меня – и от ее глаз хотелось спрятаться, хотя я была не из тех, кто в страхе за свой комфорт первым отводит взгляд. Тамина обхватила себя руками, словно только так могла защититься от тягости увиденного. Для меня это были два мертвых ирриданца. Для нее, судя по всему, – треснувший пополам мир.
На самом деле я не представляла, что она чувствует. Но попыталась понять – возможно, так чувствовал бы себя зависимый от наркотика человек, на глазах которого сожгли целую партию. Боль? Непонимание? Ярость?
Я шагнула к ней, примирительно подняв руки. Мне снова нужно было ее уговаривать. Жаль, рядом не было Марко – слова ирриданца на нее подействовали бы во всяком случае эффективнее, чем мои неумелые попытки играть в дипломатию.
– Мина, послушай. – Во рту было горько. – Нужно вернуться и поискать другой путь. Им уже ничем не помочь, понимаешь? А мы…
– Ты соврала, – сказала Тамина не своим голосом и в несколько нетвердых шагов сократила расстояние между нами. Она все еще обнимала себя руками за плечи. – Как же ты могла, Сионна?
– Что? – Я непонимающе моргнула.
Девушка заметно побледнела. Ее била дрожь, в глазах стояли слезы. Я увидела тонкие морщины, собравшиеся на ее лбу, когда брови поползли вверх, делая выражение ее лица удивленно-расслабленным.
– Я знаю, что их убил Лиам, – практически прошептала она; только сейчас я заметила, что ее руки покрыты черной кровью ирриданцев. – Я видела пятна на его рукавах и… испачкала свои, чтобы убедиться, что ошибки быть не может… Ты говорила, что он не мог навредить ирриданцам. Я же… Я же так рассчитывала на тебя. Я думала, ты послушаешь, ты поймешь… – Голос девушки болезненно сорвался.
– Нет, погоди. – Я посмотрела на лежащие поодаль трупы в надежде, что их вид натолкнет меня на более качественную ложь. И увидела то, что заставило меня затаить дыхание и перевести ошарашенный взгляд обратно на Тамину.
Ножа в горле мертвого ирриданца больше не было.
Она стремительно выпрыгнула из своего обманчиво сжатого, нетвердого положения и ударила меня в челюсть.
Я уже почти забыла, что Тамина – рейнджер.
Рейнджер с соответствующей подготовкой. Удар получился довольно точным, и, если бы ее навыки отправлять людей в нокаут не запылились, я бы несомненно потеряла сознание.
А так я просто пошатнулась, теряя равновесие, и упала назад, на каменную стенку.
Я услышала мерзкий хруст в спине и свой слабый ох, и близко не описывающий калейдоскоп настигшей меня боли: один из самых острых выпирающих камней пришелся на позвоночник.
Я словно оказалась в другой реальности – мире, где работали другие законы, где я, Сионна Вэль, лучший рейнджер в рейтинге Четвертой, оказывалась сраженной без боя, бессильной, жалкой.
Я хотела забрать ее отсюда, а не драться. Мне не за что было с ней драться. И все мои рефлексы, все мои навыки, весь опыт схлынули с меня, оставив беззащитной перед человеком, для которого я теперь враг.
– Мина. – Слова давались с таким же трудом, что и дыхание. – Послушай, мы можем?..
Перед глазами все плыло, и я не сразу осознала, что это еще не все. Тамина подошла и в традициях тех же старых тренировок выполнила боковой локтем мне в челюсть. Не то чтобы я не видела, как она замахивается. Не то чтобы я не знала, как поднять руку, выставив блок, как провести контрудар,
