Мир внизу

сказал, и от сердца у меня отлегло. Это не был голос Лиама, да и вряд ли Лиам так владел ирриданским. Ящеры тащили одного из своих.

Я замерла, прислушиваясь к происходящему. Услышала легкий звук раскрывающихся панелей круглой двери и точно такой же, сопутствующий смыканию автоматических створок за вошедшими. Услышала приглушенные стеной голоса стражей – агрессивные и злые.

Прошло еще несколько минут, прежде чем я решилась высунуться и продолжать путь. Выбора у меня не было.

Часть стены отсутствовала, отделенная от коридора толстым слоем стекла. За ним располагалась длинная узкая комната, практически пустая, не считая стола и пары стульев в центре. За этим столом сидел, ссутулившись, ящер – вероятно, тот самый, которого только что приволокли охранники. Его руки были вмурованы в поверхность столешницы – очередное практичное решение в использовании суперматерии.

Ящер выглядел неважно – впрочем, на мой вкус все ящерицы были омерзительны и по умолчанию. Выгнутая, почти плоская переносица была рассечена; под одной из ноздрей застыла черная кровь. Один его глаз был закрыт, кожа вокруг напухла и сменила цвет с обычного бледно-зеленого на ядовитый, насыщенный бирюзовый; видимо, так у ящериц выглядели кровоподтеки. А второй его глаз… смотрел на меня.

Прежде чем я успела среагировать и спрятаться, ящер кивнул на какую-то дверь позади себя, а затем, не отрывая от меня взгляда, медленно покачал головой. Это выглядело как… предупреждение. Странно, но даже с учетом всего того, что связывало ящериц и людей на Земле, в этот момент я не представляла, как иначе можно истолковать этот жест.

Он пытается сказать, что его конвоиры сейчас там, за этой дверью.

Видимо, понимание ясно отразилось у меня на лице. Губы пленника – черные, с узорной пигментацией, выступающей с нижней губы на подбородок и шею, – дрогнули в отдаленном подобии улыбки.

А затем он кивнул. Ободряюще. И, по-видимому, я на секунду сошла с ума, потому как тут же ободряюще кивнула ему в ответ.

Дальше я пошла в странном смущении, молчаливо недоумевая, что же это было.

По какому-то невероятному стечению обстоятельств я не встретила больше ни одного ящера на своем пути. В конце коридора обнаружился еще один выход к лестнице, на этот раз без спонтанных преград в виде бетонных стен. Я спускалась и спускалась, посматривая на обозначавшие текущий этаж числа, пока не перестала чувствовать собственные ноги. Между пятым и третьим этажом не оказалось четвертого; и это не было моей галлюцинацией, несмотря на то, что я не нашла в себе сил это перепроверить. Покинув здание через черный выход, я обогнула его по периметру и наконец оказалась на улице.

Десятки людей, одетых в такие же светло-серые костюмы, как у меня, куда-то брели. Разгоряченный солнцем зернистый асфальт отчетливо ощущался под тонкими подошвами ботинок. Воздух здесь, как ни странно, был достаточно свежим; поискав глазами причину, я обнаружила, что вдоль улицы с определенным интервалом выстраивались наружные климатизаторы.

Никто на меня даже не посмотрел. Человеком больше, человеком меньше, – толпа этого не заметит. Значит, мне повезло. Я шагнула в эту бесконечную процессию, присоединяясь к идущим неизвестно куда жителям терраполиса.

У меня не было карты. Не было моего устройства с обратным отсчетом. Не было крыльев. Не было Лиама. А в этой толпе у меня появлялось хотя бы направление.

Гораздо лучше, чем ничего.

– Как прошел финальный инструктаж? – Я оторвала глаза от учебника орнитологии, чудесные иллюстрации которого изучала уже второй день кряду, и посмотрела на вошедшего.

Касс помедлил у двери каюты, в темноте подождав, пока она закроется, а затем сделал шаг на свет и неожиданно пустым взглядом оглядел мой привычный беспорядок. Я нахмурилась, пытаясь понять, почему он не отвечает. Наконец он оказался рядом с кроватью, где на груде подушек с книгой и вытянутой перебинтованной ногой лежала я, и опустился на ее край.

– Все в порядке? – Я загнула краешек недочитанной страницы. Касс медленно повернулся, заглядывая мне в глаза.

Мгновение спустя учебник полетел в сторону, я оказалась вжатой в кровать, а Касс целовал меня, неистово и горячо. Голова закружилась, и комната растворилась вокруг нас, превратившись в пляшущие цветные пятна, видимые лишь из-под опущенных ресниц. И я без раздумий растворилась бы следом… если бы была бесчувственной дурой, не желающей признавать очевидное.

Что-то было не так.

Нехотя увернувшись от губ нависшего надо мной Касса, я заставила его опять посмотреть на меня.

– Все в порядке? – мягко, но настойчиво повторила я. Касс моргнул несколько раз, непонимающе уставившись на меня. А секунду спустя в нем словно что-то сдулось, и он отпустил мои запястья.

Светлые волосы немного растрепались, глаза блестели, чуть покрасневшие от поцелуев губы были приоткрыты, а грудь тяжело вздымалась под свободным свитером. В слабом освещении каюты он был невероятно красив – такой свет подчеркивал резкий срез его скул, топил в тени впалые щеки, обострял прямой нос и надбровные дуги, превращая Касса почти что в произведение искусства. Но его потерянный вид, его молчаливая решимость не имели ничего общего с искусством.

– Прости, что заявился так нежданно, – быстро проговорил Касс, усаживаясь ровно и снова пряча взгляд. – Все в порядке.