Планета обезьян. Истории Запретной зоны (сборник)

– Дорогой друг! Возможно, Цезарь об этом знал. А, возможно, знает и сейчас, – добавил ученый орангутан.

Алан посмотрел на него в недоумении.

– Кто сказал, что Цезарь умер? – пояснил Верджил. – Даже если наш Цезарь и погиб в атомном взрыве, я верю, что где-то в другом времени и в другом пространстве другой Цезарь выжил.

Высказывая свою гипотезу, орангутан едва ли не сиял от гордости.

– Бесконечные возможности, знаете ли. В любом случае, наследие Неизвестной обезьяны останется в веках.

Снова посмотрев на переливающееся всеми цветами радуги небо, Алан предпочел согласиться с таким предположением.

– Король умер, – сказал он с улыбкой. – Да здравствует король!

Джим Берд Замолчавшие

Ее нос щекотал холодный ветерок, поднимавшийся от набегавших на берег волн. Потирая озябшие плечи, она наблюдала за тем, как он застыл на месте, не сводя взгляда с гигантской статуи перед ними.

Не понимая, что его так заинтересовало, она тоже посмотрела наверх.

– Пойдем! – сказал он, пошевелившись.

Он сделал несколько шагов, повернувшись к ней спиной и продолжая смотреть на статую. Она переводила взгляд с него на нависшую над ними фигуру и обратно, теряясь в мыслях.

– Как можно быть таким холодным?

Он наконец-то повернулся к ней.

– С тобой? Легко!

Она изучала строгие черты его лица, его выступающую челюсть и его потускневшие глаза, направленные по привычке не на ее лицо, а на ее фигуру. На ее облегающую форменную юбку, на изящные ноги, на чуть-чуть тесноватую голубую блузку, подчеркивающую округлые груди, и на ее черные как смоль волосы.

Он буквально раздевал ее глазами. Все-таки кое-что со временем совершенно не меняется.

– Мы могли бы… – сказала она, ощущая, как, несмотря на холодный февральский воздух, по всему ее телу расплывается тепло надежды.

– Я улетаю, Нора. Завтра утром. Покидаю тебя и все проклятое человечество. Вот и все.

Сердце у нее замерло, но щеки вспыхнули. Внутри нее разгорался гнев.

– Но ты полетишь не один, Тейлор.

Он слегка вздрогнул при звуках своего имени – она никогда не называла его «Джорджем», а всегда только «Тейлором» – и, похоже, даже немного удивился. Потом, помотав головой из стороны в сторону, усмехнулся.

– Стюарт – опытный профессионал.

В голове ее промелькнула догадка.

– Ах ты подонок, – воскликнула она в ярости, сжимая кулаки. – Ты… ты специально так подстроил! Подстроил, чтобы взяли ее, а не меня. Эту суку!

– Ах, какой взрыв! – сказал он, все с той же ироничной усмешкой. – Какая мощь и сила, такой хватит, чтобы запустить тысячи кораблей. Или только мой. Моя сверхновая на двух ногах…

Она шагнула к нему с искаженным от гнева лицом, раскрыв рот для очередных обвинений.

Он поднял руку, останавливая ее и отворачиваясь.

– Хватит, не трать нервы зря. Все кончено. Завтра утром я отправляюсь на мыс Канаверал, а еще через шесть часов покидаю этот шарик. Было весело, секс был замечательным – очень даже замечательным, но всему рано или поздно настает конец, Нора.

– Ты и своей жене так сказал?

Выпад, конечно, был неуклюжим, но это все, что пришло ей в голову на тот момент.

Улыбка слетела с лица Тейлора; глаза его сузились до щелочек.

– Смысла в этом нет, но если тебе так будет приятно, то, разговаривая со Стюарт, я постараюсь воображать тебя, а не жену.

– Ты хотел сказать, кувыркаясь с ней, – выпалила она. – Надеюсь, вы там будете счастливы со своей космической принцессой. И кто же из вас первым прыгнет к ней в постель?

Молчание.

На него это было совсем не похоже. Обычно он не медлил с остроумным ответом на ее насмешки и уколы. Внутри нее продолжал пылать огонь; она смотрела на него, и на глазах у нее выступили слезы. Он смотрел на нее в ответ, но ничего не говорил.

Медленно и неуверенно она протянула руки, открыла ладони и положила их на его широкую грудь. Он был твердым, твердым как скала, как