– Хорошо, только помоги!
Протянуть руки, сжать ладони Марго, зажмуриться от боли и лавины незнакомых чувств. Замкнуть Круг.
Получилось?..
…Мир замер, остановился. Капельки тумана, блестки-чешуйки, неподвижная рукоять кинжала. Межвременье, теневая сторона. Уже знакомая, но неисследованная.
– Говори! – Лицо Марго застыло гипсовым слепком. Теневой стороне не нужны лица, только теням тут место. – Загадывай!
– Загадывай… – Тень, ее собственная, но все равно неузнаваемая, становится в Круг третьей подружкой. У нее тоже нет лица, но есть что-то похожее на душу – золотая искорка там, где должно быть сердце.
– И ты тоже загадывай. – Вторая тень выступает из темноты, берет их с Марго за руки. Четвертая подружка.
– Сначала ты. – Марго смотрит ей в глаза, и тень-подружка тоже. Золотая искорка загорается чуть ярче.
– Только не ошибись. – Ее собственная тень меняется. Широкие лапы, кисточки на острых ушах. Почти как в гадании Анук. В теневом мире она рысь с золотой искоркой вместо сердца. – Проси о самом важном.
О важном. Важнее ничего и быть не может.
– Волков жив!
Золотая искорка вздрагивает чуть удивленно.
– Ты уверена?
– Волков жив и здоров!
– Принято!
Тень Марго похожа на кошку, длиннохвостую, длиннолапую, красивую.
– Теперь ты.
– Хочу освободиться, уйти туда… туда, где мне место, где меня ждут.
Тень одобрительно кивает остроухой головой – правильное желание, разумное.
– Принято. Можешь идти.
– Арина… – Прощальный взгляд, прощальные объятья, теплые, человеческие. – Спасибо…
– Счастливого пути.
Марго уходит привычным способом, просто исчезает. И тень-кошка исчезает следом, прощально мигнув золотой искоркой.
– А ты отчаянная. – Ее собственная тень теперь обычная, человеческая. Держать ее за руки… странно, но не страшно.
– Он будет жить?
– Да. За него не бойся, бойся за себя.
Бояться за себя никак не получается, кончились и силы, и чувства. В теневом мире они не нужны.
– Не боишься, – тень кивает, в голосе ее чудится сожаление. – Придется платить.
– Я знаю.
– А готова?
– Он был готов умереть вместо меня.
– Люди такие странные. – Тень снова меняется, становится остроухой, широколапой, нервно дергает коротким хвостом. – Значит, ты тоже готова?
– Да.
– Смерть бывает разная. Ты знаешь?
– Я уже приняла решение.
– Глупая! Поменялась, не глядя, не зная, что получишь, что отдашь.
– А можно?
– Что – можно?
– Увидеть, что получу?
– Можно. – Тень подается вперед, ее дыхание холодное, как воздух в феврале. – Смотри.
…Рыбацкая избушка. Огарки свечей на дощатом столе. Блестки-чешуйки на полу. В мутном рассветном свете они уже почти не видны, просто угадываются на дне редкого, клочковатого тумана. Это все не важно, это декорации. Важны люди…
Волков. Не похож на мертвого, похож на спящего. Отросшие волосы завиваются на кончиках из-за тумана. Лицо спокойное, глаза закрыты, и тени от ресниц острыми стрелками на полщеки. На голой груди – повязка. Рубиновые капли на белой ткани. Белого много, рубинового мало. Это добрый знак.
