– И тем не менее это правда, – серьезно ответила леди Шарлотта. – Отец много помогал Луциусу и просил присмотреть за тобой, когда он умрет. Откуда у тебя такие странные мысли, сынок?
– Не обращай внимания, – пробормотал герцог и прикрыл глаза. Зевнул. – Ненавижу балы. Пустая трата времени в окружении ряженых.
– Вот женишься, – успокаивающе проговорила графиня, – и будет у тебя этим супруга заниматься. Твой дед ни светскую жизнь, ни балы тоже не жаловал – танцевал только первые два танца, а затем запирался у себя в кабинете и выходил к обеду с гостями. И никто даже пикнуть не смел. «Он очень занятой человек», – говорили приглашенные. За все отдувалась твоя бабушка, а потом и я.
– Женитьба кажется все привлекательнее, – с иронией произнес Люк. – А уж если получится быстро сделать наследника, потерпеть, пока он подрастет, и передать ему обязанности, так я вообще буду счастлив. – Он устало потеребил себя за нос. – Знала бы ты, как я хочу обратно в Рудлог, мама. Чтобы не было ни титула, ни грозящей свалиться мне на шею супружеской жизни. Может, отказаться от герцогства в пользу Берни? Он точно подходит на эту роль больше.
– Сбежишь, оставив младшего брата разгребать завалы? – с легким упреком спросила леди Шарлотта. Люк поморщился.
– Да кто мне позволит. Тем более я дал слово. Ладно, – он поднялся, – спокойной ночи, матушка.
Люк не был бы Люком, если бы не последовал давнему принципу – проверять любую, даже самую нелепую версию сразу, чтобы откинуть ее и более не возвращаться. Когда-то это помогло ему найти пропавших принцесс Рудлог. И сейчас он начал действовать последовательно.
На следующий день Люк приехал во дворец и попросил придворного мага о консультации. И леди Виктория с некоторым удивлением подтвердила ему, что да, Алмаз Григорьевич не ошибся, и его аура очень схожа с аурой графа Кембритча-старшего, и что к королевской семье герцог если и имеет отношение, то как очень дальний родственник.
Люк помаялся – и все-таки решился. Перешел в замок Вейн в своем герцогстве телепортом и поехал в институт к Чернышу и его кошколошадям.
Старого мага он поймал в коридоре – тот очень спешил по каким-то своим делам и появлению гостя не обрадовался.
– Извините, ваша светлость, я в работе, и мне всякая секунда важна, – быстро говорил Данзан Оюнович прямо на ходу – Люк шагал рядом с ним. – Вы точно сын своего отца. Да и перенос ауры – очень сложная и опасная вещь, а тридцать пять лет назад я и половины не умел из того, что могу сейчас. Думаете, ваш дед согласился бы на подобное?
– Я у вас спрашиваю, – терпеливо повторил Люк.
– Вы – Кембритч, – однозначно ответил Черныш и скрылся за дверью лаборатории, бросив хмурого герцога в коридоре. Оставалось только добыть кровь или слюну отца и сдать на анализ. Но что-то подсказывало ему, что и здесь результат подтвердит слова уже трех магов. Значит, бред. Видимо, лорд Лукас, слишком долго ты работал на Тандаджи, и произошла типичная профессиональная деформация – мозг видит загадки там, где их нет.
Люк вернулся в замок – и, раз уже посетил герцогство, решил заняться текущими делами. И там он провел следующие два дня, разбирая жалобы и просьбы арендаторов, встречаясь с главами городов, разъезжая по военным частям и школам – пока не пришло время возвращаться в Лаунвайт, чтобы с делегацией от Инляндии прибыть на свадьбу Демьяна Бермонта и Полины Рудлог.
Глава 3
Королева Василина вернулась во дворец поздним вечером пятницы, за день до свадьбы Полины. Дети уже спали, но она так соскучилась, что, невзирая на усталость, сразу пошла к ним. Полюбовалась на пухленькую Мартинку, привычно разлегшуюся поперек кроватки – ножки ее свисали меж прутьев, и Василина тронула маленькую пятку, погладила. Поцеловала мальчишек – они изменились, подросли, хотя всего-то неделя прошла! И пошла в свои покои, туда, где ее ждал Мариан.
Поездка оставила в памяти калейдоскоп событий и лиц, множество забавных и трогательных разговоров с простыми людьми, торжественных приемов, на которых она встречалась с местными аристократами. Провела Василина и совещание с участием премьера Минкена, губернатора Иоаннесбуржской области и кучи чиновников из комитета по устранению последствий сентябрьских землетрясений, на котором ее заверили, что все вскрывшиеся проблемы будут решены в самом срочном порядке.
– Очень на это рассчитываю, – сказала королева ледяным тоном. Она изучила результаты проверки и была очень рассержена. – Не понимаю, почему для того, чтобы люди имели возможность нормально жить, вопрос приходится решать на моем уровне. Зачем нам тогда нужны вы? Даю вам две недели. После этого пойдет повторный аудит от независимой комиссии, и если, не дай боги, окажется, что в каком-то из пострадавших районов люди до сих пор не получили помощи, полетят головы. Будете уволены с запретом работать на государственных должностях. Понятно?
Премьер Минкен сидел с каменным лицом, но в глазах его сверкала прямо-таки фанатичная гордость.
Королева шла по коридору Семейного крыла, а перед ее внутренним взором мелькали бесконечные леса Севера. Вспоминалось обожание его жителей. Не безумное, нет – крепко замешанное на верности и почтении. Эти люди считали ее своей. А Мариан вообще воспринимался как национальный герой.
«У нас так и говорят, что вы замужем за Севером», – доверительно сказала ей госпожа Божена Шукер, еще больше пополневшая, крепкая, румяная и довольная жизнью. Полковник Томаш, ее муж, прибавил седины и отрастил пышные усы, но по-прежнему командовал Форелевой заставой.
Мысль посетить место, в котором началась их с Марианом история, появилась внезапно, в конце поездки, и так захватила Василину, что было решено
