– Это ведь Сельвийские горы, верно?
– Они.
– Однако Сельвийские горы находятся в Дикой земле. Короткий, но высокий массив, прилегающий к западным границам Ридена только самым восточным своим концом. Я еще в первый визит удивился тому, что вижу их посреди страны.
– Да. Кто-то из создателей Тонтуна подумал, что выстроить величественную цитадель на фоне гор было бы просто великолепно, и он не ошибся. К счастью, выращивать настоящие горы не стали, а отправились к Сельвийскому хребту и установили там некий артефакт, захватывающий картинку и ретранслирующий на приемный артефакт, спрятанный в лесу. Эта масштабная иллюзия видна только тем, кто находится в Тонтунском лесу.
– Красиво. А еще я заметил, что и сам Тонтун виден лишь тогда, когда оказываешься вплотную.
– Тоже задумка гроганских зодчих. Белая твердыня не видна извне, хотя она так огромна, что ее должно быть видно на сотни лиг округ. Не знаю, зачем это было нужно и кому.
Волшебники немного помолчали, созерцая вид, оставленный им в наследство.
– Он желает получить все.
Сидя у пруда, Илиас Фортуна поведал молодому волшебнику о том, что еще до своего исчезновения Шивариус Многогранник посещал Гильдхолл и имел беседы со многими главами влиятельнейших гильдий, в том числе и с самим Фортуной. Будущий мятежник подбирал сторонников, через которых намеревался распространять свое влияние на Риден. В переговорах с Фортуной он использовал как рычаг главную его мечту – предложил помощь в создании Единого Магического Ковена.
Илиас Фортуна уже много лет продвигал идею централизации управления магическим сообществом Вестеррайха, но поскольку это потенциально урезало полномочия глав каждой отдельной школы, высокопоставленные волшебники, разумеется, не горели желанием прислушиваться к нему. Опять же до недавнего времени верховные иерархи магического сообщества чувствовали себя в полной безопасности за стенами своих школ. Нападение на Гильдхолл показало, что безопасность осталась в прошлом.
В свое время Фортуна от предложения отказался и как мог отбил интерес Шивариуса к Гильдхоллу, но после его разоблачения и бегства из Ривена серый архимаг вновь стал слать к риденцу своих фактотумов с уговорами и угрозами. Он утверждал, что имел исключительное право повелевать, и любой несогласный горько пожалеет.
– Я упорно отказывался становиться его орудием и следил за теми гильдмастерами, которые оказались не столь тверды в принципах, – продолжил Илиас надтреснутым голосом, – и он решил наглядно показать, чем чревато его нетерпение.
Маги вновь погрузились в тишину, наслаждаясь успокаивающим видом пруда, в котором не отражались высящиеся над лесом горы. Тобиус набил драконью пасть трубки, вопреки правилам приличия прикурил от пальца, медленно и глубоко затянулся, задержал дым в легких и выпустил через нос.
– Я позвал вас в Гильдхолл, чтобы лично познакомиться с человеком, который смог выжить при встрече с чудовищем. Теперь он ищет вас…
– И, надеюсь, не скоро найдет. Шивариус великий маг, поглощенный идеей собственного всевластия. Если вы решили что-то против него предпринять, делайте это быстрее. Ряды его сторонников ширятся, тень наползает на Вестеррайх, и страх перед ренегатом сломает слабых духом прежде, чем они заслышат хотя бы эхо его шагов.
– Я тоже понимаю ситуацию именно так, и теперь, в ранге верховного, руки мои развязаны. Сегодня я встречусь с послами других школ, прибывшими для выражения соболезнований. Пользуясь новыми правами, я объявлю о созыве Великого Волшебного Собора.
Если бы Тобиус не придерживал трубку рукой, она выпала бы изо рта.
Первый Великий Волшебный Собор, на котором были приняты основные законы относительно нового положения волшебников бывшей империи в Вестеррайхе, стал событием эпохальным, и за прошедшие одну тысячу пятьсот тридцать лет его еще не раз созывали, когда приходили беды, затрагивавшие весь Вестеррайх, и для решения которых необходимо было единство Церкви, магического сообщества и светских владык. Великий Волшебный Собор созывали во времена войн Некромантов, во времена Пламенных походов, во времена Пегой кобылы[22] и войн Красной Листвы. И вот вновь появилась опасность, столь великая, что один из верховных магов Вестеррайха решил бросить клич.
– На новом Соборе я поставлю вопрос о создании Единого Магического Ковена, который будет существовать вплоть до тех пор, пока ренегат, еретик, заговорщик и узурпатор Шивариус Многогранник не взойдет на костер. Вы первый, чар Тобиус, кому я открываю это свое решение. Что думаете – я безумен или я безумен сверх меры?
– Вы вполне приемлемо безумны, – задумавшись, ответил Тобиус. – Мне, право, трудно охватить весь масштаб вашей затеи, но, кажется, из объединения всех школ может что-то получиться.
Серый маг затянулся и скосил глаза на рвавшегося в бой Фортуну.
– А теперь скажите наконец – чего вам надо лично от меня?
– Вы проницательны, – рассмеялся архимаг, хотя это причиняло ему боль. – Вообще-то изначально я хотел доверить эту важнейшую миссию Штербену, но когда прознал, что вы в Ридене, понял, что у вас намного больше шансов преуспеть. Видите ли, у меня есть один старый друг. Мы вместе состояли в Безумной Галантерее, путешествовали, нанимались на службу, сражались и выполняли разные задания…
