угловатой. Волосы торчат, точно перышки, из-под красной кепки. Плечи острые. Ключицы. Блузка рыжая, хлопковая с длинными рукавами.
Кто летом носит такие блузки?
И юбки в пол, клетчатые?
Нелепо.
– Если хочешь спросить, – сухо произнесла Лара, не отрывая взгляда от окна, – спрашивай.
Она пытается быть откровенной, и эта откровенность – своего рода защита.
– Чем я тебя обидел?
– Что? – она все-таки удивилась.
– Ты замкнулась. Замолчала. А расстались мы, если не друзьями, то точно не врагами.
– Не врагами, – согласилась она и кепку сняла, провела ладонью по вздыбленным волосам. – Дело не в тебе, Иван. Ты мне нравишься… и да, как мужчина, тоже, только… это ничего не значит.
Она обняла себя.
– Я родителям Машки звонила, хотела поддержать… и спросить, не рассказывала ли она маме о своем романе… они очень близки были. А Машка не умела секреты хранить.
Один сумела. И этот секрет не давал покоя Илларии.
– А тетя Валя на меня наорала… она… на похоронах еще держалась, а тут как с цепи… узнала много про себя… что я шлюха… и что пыталась тебя отбить…
Косой взгляд, нервный.
И сказать-то нечего. Пыталась? Нет. До того дня, как Лара появилась на пороге его квартиры, Иван о ней представления не имел. Да, была такая в когорте Машкиных подруг, но и только.
– Тетя Валя всегда была… мягкой. И обо мне знала… Машка ей тогда звонила… она мне и с документами помогла… паспорт восстановить… и аттестат… и прочее, что было… жалела. А тут вдруг… сказала, что это все из-за меня. Что если бы я сдохла, то Машка была бы жива.
Последние слова дались Ларе с трудом. Она выдохнула и подалась вперед, повиснув на ремнях безопасности.
– Еще сказала, что, может, я нарочно так… что теперь займу ее место.
И поэтому Лара нервничает. Ей ведь нравился Иван. И едет она с ним, в его машине, в его дом деревенский, где будет жить, вдвоем, почти в интимной обстановке, и понимает, как такая поездка сближает. Казнит себя наперед.
И злится.
– Успокойся, ты не в моем вкусе. – Ивану было интересно другое: откуда тетя Валя, убитая горем, далекая от города и Ивана, узнала про визиты Лары?
– Спасибо.
Лара даже улыбнулась. Кривовато, но все-таки. И теперь молчала иначе, задумчиво…
– Знаешь, – она заговорила на повороте, когда под колесами зашуршал гравий. – Он ведь мог меня вычислить… мой…
– Не твой.
– Он, ты понял, да?
– Да.
– Просто немного терпения. А терпения у него хватало. Он знал, откуда я родом. И наверное, искал там. Я думаю, что искал. Бердяевск – небольшой городишко, скучный. И все друг у друга на виду. Надо только найти кого-нибудь говорливого… вот он и понял бы про Машку… и про меня…
Она ущипнула себя за руку.
– Привычка такая, – пояснила Лара. – Когда нервничать начинаю, то боль позволяет сосредоточиться. Я сумасшедшая?
– Нет.
…Просто загнанная, еще тогда, много лет тому…
– Но почему он ждал так долго? Готовился?
Это Иван узнает. И если Машку изувечил действительно этот ублюдок, то спросит… за обеих спросит.
Дорога сползала с холма, и деревня лежала в низине. Некогда большая, она медленно умирала, перерождаясь по воле дачного поселка. Отделенный широкой полосой ельника, тот был невидим, но существовал…
Почему Иван решил, что нужно искать среди деревенских?
А если дачники?
Забрел случайно, благо дорога через лес имеется, наезженная и с указателем, мимо которого прополз Иванов джип. Ели склонились, сплелись макушками, скрывая небо и солнце. И в сырой полутьме леса закричала далекая птица.
