лишний раз не хотелось. Не вытаскивать же опять Аркадия из ванны! Из кухни между тем доносилось пение. Мой гостеприимный хозяин обладал отменным слухом и довольно приятным баритоном.
– Призрачно все в этом мире бушующем… – мечтательно выводил он.
Я дозвонилась в редакцию «Счастья садовода», где мне сказали, что вообще-то они обычно номеров телефонов авторов и героев статей не дают, притом что Корнеевым читатели интересуются очень часто. Можно было, конечно, сделать подходящую открытку и смотаться в редакцию, но это слишком долго. Я убедила редактора, что звоню не по поводу вишни и клубники, сказала, что меня зовут Александра, я его старая знакомая, и мне очень нужна помощь, но адреса не знаю, а телефон, к сожалению, потеряла. Я оставила номер Аркадия и попросила, чтобы Валентин Андреевич как можно скорее связался со мной.
Звонок раздался, когда мы с Аркадием, завернутым в куцый банный халат в подозрительных разводах, завтракали.
– Это чай. Он не отстирывается, – извинительно сказал он, поймав мой взгляд.
– Вы бы поаккуратнее с чаем, – не удержалась я.
За полчаса до этого, с печалью во взоре оглядев стол, на котором стояли две чашки с кофе, а в одинокой тарелке лежали два подгорелых тоста, он заявил:
– Простите меня великодушно, если вы хотели меня порадовать, но я предпочел бы взять бразды правления завтраком в свои руки.
Аллегра издала нечто среднее между «Аааах» и «Уииих», чем выразила свое одобрение с оттенком восхищения.
И вот теперь мы уплетали за обе щеки толстые оладьи, которые Аркадий сотворил из остатков чего-то там в холодильнике.
– Очень вкусно, – честно сказала я, намазывая медом очередной восхитительно пухлый оладушек.
На лице у Аркадия появилась заискивающая улыбка.
– Скажите, пожалуйста, Инга, а можно ли подобным образом, как мы вчера с вами побывали в театре, перенестись на концерт «ЭйсиДиси»?
Я не нашлась что сказать, только укоризненно посмотрела на него.
– Нет, конечно, это будет неправильно. Здорово было бы перенестись ночью в игрушечный магазин, набрать много-много игрушек и раздать бедным детям. Тогда в следующей жизни, пока я буду маленьким, мне будут дарить много игрушек.
– Тогда в следующей жизни у вас будут воровать, – сказала я. – А в этой сработает сигнализация, вас поймают и посадят.
И тут как раз зазвонил телефон.
– Это меня! – подскочила я.
– Если женщина, скажите, что ошиблись номером! – поспешил предупредить Аркадий.
– Александра? Здравствуйте! Это Валентин Андреевич, – произнес приятный, немного усталый мужской голос. – Вам повезло, что меня застали дома. Сегодня совершенно невыездная погода.
– Я не Александра, но я искала вас, потому что ей нужна ваша помощь, – сразу сообщила я.
Некоторым людям лучше не врать. Это, опять же, подсказывало мне не внутреннее чутье, а некоторые познания в психологии.
– У нее что-то случилось? – обеспокоился он.
– Скажите, это ведь вы тот самый Валентин Андреевич, который просил ее законсервировать клубнику?
Некоторое время в телефоне молчали. Потом, наконец, голос тихо ответил:
– Да, это я.
У меня сердце екнуло! До этого самого момента я не была полностью уверена – мало ли какие совпадения бывают.
– Александра сделала для вас открытку с клубникой?
– Понимаете, – замялся он, – я не могу об этом говорить. Александра просила никому не рассказывать о наших с ней делах.
– Понимаю, – ответила я. – У Саши проблема с памятью. Она забыла некоторые вещи, которые происходили с ней в прошлом году.
– Да что вы говорите?! Отчего же такое случилось?
– Никто точно не знает, – честно ответила я. – Возможно, какой-то стресс или травма. Валентин Андреевич, если я попрошу вас встретиться с Александрой и рассказать ей о вашей прошлогодней встрече и об открытках, вы согласитесь?
– Конечно! Я сделаю для нее все что угодно. Может быть, нужно найти врачей? Я стольким ей обязан!
– Стольким? – переспросила я.
– Их было две, – ответил он. – Две штуки того, о чем вы спрашивали.
– Валентин Андреевич, а ту, первую, штуку, Саша сделала вам до того, как вы заболели, или после?
– До того, – сказал он. – Я отлично это помню, потому что только та… вещь помогла мне выздороветь. Я держал ее под подушкой, когда лежал в больнице.
Кристофоро Коломбо! Вот это да! Кажется, у меня в голове начала складываться картинка.
Я взяла у Валентина Андреевича номера домашнего и сотового телефонов, и мы распрощались. Аллегра пела и плясала от радости, а мне захотелось
