День выдался великолепный, рождественские морозы уступили место необычно теплой погоде.
В подлеске по обеим сторонам от проселка, петлявшего по горе, кишели насекомые и прочая живность, запах сырой земли примешивался к запахам горячих камней под ногами. Солнце жарило так, что я вспотел в одной майке и джинсах.
Чак пребывал в отличном настроении и пинал камушки, попадавшиеся по дороге. Я чувствовал себя заново родившимся. Мы с Лорен держались за руки. Увидев дом Бэйлоров, мы прошли по извилистой подъездной дорожке мимо двух машин и поднялись на крыльцо.
Чак постучал в дверь.
– Рэнди! Синди! Это я, Чарльз Мамфорд!
Нам не ответили, хотя в доме кто-то был. На заднем дворе играла музыка «кантри».
– Рэнди! Это я, Чак! – крикнул он громче.
До меня донеслись запахи готовящейся еды.
– Обойду сзади. Может, они рубят дрова на заднем дворе… Стойте здесь.
Чак спрыгнул с крыльца и исчез. Лорен сжала мою руку. Мы дошли до противоположного края крыльца, привлеченные запахом еды. Заглянув в щелку между жалюзи, я увидел большую кастрюлю –
Мою ладонь пронзила боль; опустив взгляд, я увидел побелевшие костяшки пальцев – Лорен впилась в мою руку ногтями. Она смотрела на столовую, находившуюся рядом с кухней.
– А ты что за хрен?
Слова были обращены не к нам. За стеклянными дверями и большими окнами в задней части дома я увидел Чака – он с кем-то разговаривал.
– Тот же вопрос я могу задать и тебе, – сказал Чаку другой человек, стоящий на задней террасе.
– Уходим отсюда, – жарко шепнула Лорен.
– Подождем Чака, – шепнул я в ответ.
Ее ногти впились в мою руку еще сильнее.
Я наклонил голову и наконец как следует разглядел гостиную. Похоже, на полу лежал человек – окровавленный, разрубленный на части. Я почуял запах вареного мяса, и меня едва не стошнило.
– Убирайся! – крикнул из-за дома третий голос.
Чак целился из пистолета в человека, который поднимался на заднюю террасу.
На него наставили ружье.
– Где Бэйлоры? – крикнул Чак, отступая и наводя пистолет то на одного, то на другого. – Что вы с ними сделали?
Меня снова охватило чувство нереальности происходящего, а живот скрутило от страха.
– Мы же сказали – пошел вон, парень!
– Я не уйду! Говорите, что…
Раздались громкий треск и грохот: пистолет Чака и ружье выстрелили почти одновременно. Стреляли почти в упор, и даже издали мы видели, как из Чака хлынула кровь. Он покатился с террасы. Лорен вскрикнула.
– Беги, – шепнул я, толкая ее вперед. – Беги!
Согнувшись, мы пробежали мимо машин по дорожке, а затем помчались что есть сил обратно по дороге. Мои легкие горели, руки и ноги летали вперед и назад, и я едва ощущал, что как-то участвую в происходящем.
Тогда я бы, скорее всего, тоже погиб.
За спиной раздались шум и крики. Наверное, нас заметили.
Казалось, прошла вечность, прежде чем мы добрались до нашей хижины. Из музыкального центра в машине неслась музыка группы «Maroon 5»: «…как Мик Джаггер», – пел Адам Левайн.
Вдали послышались другие звуки.
За нами гнались.
Добежав до внедорожника, я выхватил из бардачка пистолет.
– Давай назад. Наверное, наши у ванны!
Забежав за угол, мы увидели Сьюзи, танцующую на веранде вместе с Люком. Тони, стоя на коленях, держал за руки Элларозу.
