отхлынул с ордой своей, оказалось, что сторонников Финиста пусть и меньше, но сила вся у них. Царь был убит, а войско рассеяно. Тогда-то Китеж-град и ускользнул. Был город, да исчез.
– Куда исчез? – удивился Роман.
– Хотел бы я знать куда, – вздохнул Даниил.
Роман задумался – оказалось, что вся история, которую он знал, была не совсем такой, как рассказывали скоморохи да сказители.
– После исчезновения Китежа Финист поднял восстание. Объявлено было, что оно против степняков да их пособников, однако степняков тогда уже на Руси не осталось, а их пособниками оказывались именно те, кто против Финиста и его сторонников выступал.
– И все у них так гладко прошло? – спросил Роман.
– Не все, – Даниил снова усмехнулся, – все гладко никогда не проходит. На Кощее они споткнулись.
– Царь Кощей? А он тут как замешан?
– Тогда Кощей никаким царем не был, а был он воеводой царского войска. Он единственный, кто сумел кочевникам какие-то поражения нанести да часть войска сохранить. Вот под его знаменами и стали потихоньку собираться те, кто с Финистом и его людьми не согласен был. Да только с местом им не повезло: как раз на пути степных набегов Кощей лагерями встал, да еще с племенем берендеев не сумел договориться – они всегда верными друзьями Руси были, а он их решил силой присоединить, против их воли. И с берендеями поссорился, и степняки новый набег готовили. Казалось, конец Кощею, сторонники его разбегаться стали потихоньку – и тут новый набег, пусть и не такой сильный: ряд степных племен решили, что еще не все, что можно, на Руси пограбили. Все думали, что сметут Кощея степняки, но он как-то устоял: призвал нечисть всякую на подмогу, но устоял.
– Так Финист же на Кощея войной шел…
– Да, после этого Финист решил, что Кощей совсем ослаб, и решил его добить, – Даниил усмехнулся, – что дальше было – все знают.
– Змей Горыныч, – произнес Роман.
– И он в том числе. Кощей опять как-то удержался, он вообще талантливый воевода был, не отнять.
Роман попытался обдумать сказанное.
– Так что же получается, – удивился он, – Финист – Ясный Сокол, герой земли Русской, получается – плохой, а Кощей с вурдалаками своими да упырями – хороший?
– Отнюдь, – снова улыбнулся Даниил, – дед твой, Роман Галицкий, в честь которого я тебя назвал, верным сторонником Финиста был, и наш род ему был верной опорой. И род Святослава Черниговского, кстати, тоже, как и всех остальных князей. Только его сторонники остались, остальных история смахнула со страниц летописей.
– Теперь я совсем ничего не понимаю, – растерялся Роман.
– Еще год назад я бы даже не пытался тебе объяснить, – вздохнул Даниил, – но сейчас попробую. Взгляни на карту.
Роман вместе с отцом склонился над разложенной картой. Палец князя указал в земли, помеченные синим цветом; Роман узнал очертания Тридевятого царства.
– Вот эти земли примерно с нашими равные. У нас тут свои противоречия, которые многие преувеличивают, но и я, и Святослав Черниговский служим одному и тому же делу, у нас примерно одинаковые интересы. Сила наша разнится, и мы постоянно соперничаем, но мы вместе. А вот тут, – палец князя указал на земли Тривосьмого государства, – земли бедные, и постоянно к ним еще с востока разные беды приходят. Так не лучше ли нам их отбросить? Тогда и мы богаче будем, и со степняками меньше проблем будет.
Роман задумался.
– А князь Владимир тогда что же? Это ты его убил, когда он попытался эти земли к нам присоединить?
– Да ты что, – удивился Даниил, – князю Владимиру я верным соратником был. Он все правильно понимал и все правильно делал. И то, что его убили, – это по нам удар страшный, ведь с ним мы практически победили, а теперь снова назад откатились.
– Тогда кто, Святослав?
– И Святослав его верным сторонником был.
– Тогда кто же его убил?
– Точно не знаю, но готов об заклад биться, что из Китеж-града убийца был подослан.
Роман обдумывал какое-то время сказанное отцом.
– Совсем ничего не сходится. – Он выглядел растерянным. – Китеж был против разделения, а наш род – за. Но мы же поддерживаем князя Владимира, который начинает объединение, а Китеж его при этом убивает… Несуразица какая-то.
– Вот эта причина, сынок, почему к государевым делам простых людей подпускать нельзя, – засмеялся Даниил, – потому что они в этом несуразицу видят.
Роман обиженно засопел.
– Не обижайся, – успокоил его Даниил, – ты еще молодой, я тебя всему обучу.
