должно производить впечатление, а не создавать угрозу. Проклятье, ты же сказала, что у вас тут полное равенство.
– Так и есть, – подтвердила Мараси. – Потому-то я и получила эту работу. Что, впрочем, не мешает людям меня презирать. Я иллюстрация того, как меняется мир, Ме-Лаан, а перемены пугают.
– Хм… – произнесла кандра. – И нижние чины просто так все это терпят? На мой взгляд, им должно было скорее понравиться, как ты продемонстрировала, что можно и перепрыгнуть через несколько мест в очереди.
– Вы ведь не так уж много знаете о человеческой природе, верно?
– Конечно знаю. Я изучила и имитировала десятки людей.
– Значит, рискну предположить, вы разбираетесь в индивидах, – не уступала Мараси. – Интересная особенность людей заключается в том, что, хотя они кажутся уникальными, на самом деле ими управляют более общие закономерности. В историческом смысле рабочий класс выказывал большее сопротивление переменам, чем тот класс, который его угнетает.
– Правда? – изумилась Ме-Лаан.
Мараси кивнула. Она повернулась было к книжной полке возле стола, чтобы взять кое-какие книги, но остановилась. Сейчас не время. Не исключено, что они стали свидетелями того, как на улицах Эленделя воплощалось исключение из этого правила. Желание выйти из тупикового положения могло повлечь за собой насилие. Как в случае с паровым котлом, который раскочегарили и не сбросили пар, отчего он внезапно взял да и… взорвался.
Никому не нравится осознавать, что тебя обманывали. Жители Эленделя верили, что у них все хорошо – им с рождения твердили, что Гармония благословил всех богатой и щедрой на дары землей. Но эти речи можно слушать лишь до того момента, пока на ум не приходил вопрос: а почему, собственно, все эти невероятные сады принадлежат кому-то другому, в то время как именно тебе приходится трудиться день и ночь, чтобы хоть как-то прокормить своих детей?..
Мараси углубилась в содержимое папки, где перечислялись события, сопровождавшие наводнения на востоке. Ме-Лаан опять откинулась на спинку стула. До чего же любопытное создание! Сидит себе, высоко подняв голову, встречается взглядом с проходящими мимо людьми, ни на миг не задумываясь о том, что каждый из них про нее думает.
Миклина раздражала Мараси, но неприязнь к ней не повлияла на результат его дотошного и тщательного труда. Он включил отчеты констеблей о прорыве плотины, докладную записку инженера, который расследовал происшествие, и вырезки из элендельских газет, касающиеся катастрофы.
Что самое важное, в папке нашлась и выписка из недавнего судебного дела, которое завершилось казнью фермера, устроившего наводнение. Тот заявлял, что хотел погубить урожай соседа, организовав «несчастный случай», но перестарался с количеством динамита и проделал в плотине настолько большую дыру, что она рухнула целиком. Итог: десятки погибших и уничтоженный урожай в целом регионе, повлекший за собой нехватку зерна.
Защита призвала свидетелей, которые заявили, что саботажник – человек по имени Джонст – вел себя странно. Твердили, что он явно сошел с ума. И чем больше Мараси читала, тем сильней убеждалась, что фермер действительно тронулся умом – ведь с Кровопускательницей именно это и произошло.
– Поглядите-ка. – Мараси протянула листок Ме-Лаан. Кандра прочитала и хмыкнула:
– Он не смог вспомнить на суде имена своих детей?..
– Похоже на весомое доказательство того, что Джонста заменили, как считаете?
– И да, и нет, – проговорила Ме-Лаан. – Старая гвардия поднаторела в допросах тех, чей облик собирается принять, и в выяснении их подноготной. Нам теперь редко приходится заниматься подобным – в большинстве случаев мы становимся теми, кого выдумали сами. Но если это и впрямь была Кровопускательница… значит она очень торопилась. – Ме-Лаан указала на абзац в нижней части страницы. – А вот это выглядит куда лучшим доказательством, если хочешь знать мое мнение.
Мараси быстро подалась вперед и прочитала указанный кандрой текст:
Отчет о казни. Пленник был повешен и скончался. От последней трапезы отказался и потребовал «закончить поскорее». Могила осквернена спустя две ночи; предположительно в результате действий кого-то из тех, кто потерял семью во время наводнения.
– Ух ты… – выдохнула Мараси, забирая лист. Сама она еще не добралась до этой части. – Да. Выходит, Кровопускательница выбралась из могилы? А перед этим позволила… на самом деле себя закопать?
– Несомненно, – подтвердила Ме-Лаан. – Паалм всецело предана своему ремеслу.
– Тогда почему она забыла имена детей?
Ме-Лаан покачала головой:
– Понятия не имею.
Так или иначе, это уже можно было показать Араделю.
– Пойдемте, – поднимаясь, сказала лейтенант Колмс.
