– Во-первых, я блондин. – Палач загнул палац. – Во-вторых, лысый.
– Понятно, – пряча улыбку, кивнула я, – все лысые – блондины… зимой, а летом брюнеты.
– В-третьих, у меня кривой нос и ноги.
– И перья лезут, – подсказала я, вспомнив шутку Рикарда.
– Лезут, – подтвердил Иден. – Петуха бойцовской породы видела? Вот и я такой.
– Болеешь? – давясь смехом, спросила я. Бойцовского петуха я видела. Жилистое существо с голой шеей и задом больше напоминало жертву опытов мага, а не результат селекции.
– Болею.
– Фениксы не болеют, – напомнила я.
– Это непредвиденные обстоятельства, – моими словами ответил мужчина.
Я не выдержала и, уткнувшись лицом в грудь Идена, рассмеялась. Надо же, как иногда непредсказуема жизнь. Я и предположить не могла, когда требовала с палача медицинские услуги, что буду лежать в обнимку с начальником и смеяться над его шутками. Мне будет так хорошо, что захочется остановить время, потому что завтра нас ждет заговор, поиски улик в моем прошлом, опасности. Ибо наши противники не остановятся. У них есть убийцы и оружие. Способ подобраться к императору они найдут.
Я снова почувствовала себя слабым, запуганным подростком, едва оперившимся птенцом, который ничего не может сделать, только прятаться под лестницей и, вцепившись в дверцу, мечтать, что она превратится в мраморную, ведь тогда ее не сможет отодвинуть ее кошмар.
Иден, на груди которого я сжалась в комок, вцепившись пальцами в рубашку, просчитал или угадал мои мысли. Крепко обнял меня, давая ощущение защищенности, надежного плеча, на которое можно опереться.
– Глупая маленькая птичка, – прошептал он, целуя мои волосы, – я настоящий. Когда всю жизнь живешь под чужим именем, нет нужды изменять внешность.
Ладони Идена мягко скользили по моей спине, поглаживая, успокаивая. Он знал, о чем я подумала, но не стал заверять, что все будет хорошо. В этом никто не мог быть уверен. «Волки не самые страшные хищники». Лисбет поняла, кто стоит во главе заговорщиков. Увидела в будущем. И ее за это убили. Но почему она не оставила никакой подсказки? «Не самые страшные хищники» – слишком размытая формулировка. У хайранцев на гербе ворон – хищная птица. Но вряд ли Лисбет имела в виду их.
Я мысленно перебирала гербы, силясь вспомнить, у кого еще есть хищники. В голову пришел лишь ненаследный принц. У него был изображен не то хорек, не то суслик, не то хомяк. А что, тоже хищник, когда голодный. В гербовник я заглядывала редко, больше интересовали фениксы, так что без справочника не обойтись. Выбираться из объятий Идена и идти в библиотеку хотелось меньше всего.
– О чем думаешь? – Палач передвинул мою голову себе на плечо и заглянул в лицо.
– О гербах, – хмыкнула я, понимая, как абсурдно это звучит. Мужчина и женщина, явно неравнодушные друг к другу, лежат в одной постели. Лежат и думают о гербах.
– О! – впечатлился Иден. – Весьма уместные мысли. Придется нарушить слово, пока вы, трисс, не начали вспоминать генеалогические древа всех семейств Аркелла.
Предвкушение и желание в карих глазах я, конечно же, заметила, но все равно совершенно равнодушным тоном спросила:
– Какое слово, лэр?
– О совращении… – Одно движение, и я оказалась под палачом. Склонившись к моим губам, он насмешливо добавил: – Вашей инициативы я так и не дождался, придется самому…
Первый поцелуй был пылким, страстным, торопливым. Мы оба боялись, что усталость, отступившая под напором эмоций, сыграет с нами злую шутку. Поспешно избавляясь от одежды, смеялись, понимая, что ведем себя, как подростки.
А потом я поняла, как белые фениксы узнают свою любовь.
Когда двоих связывает нечто большее, чем простое влечение, это великолепно. Никаких запретов, полное доверие и понимание. Не важно, кто ведет в вечном танце, когда сердца стучат в едином ритме.
Хриплый стон моего мужчины, и я выгибаюсь назад, рассыпаюсь на тысячи осколков, падаю на его мокрую от пота восхитительно пахнущую страстью грудь. Я знаю, что мои глаза сейчас сияют двумя серебристыми солнцами, что на фальшивой ауре огненного феникса проступают белые всполохи.
Но счастье – это миг. Мне чего-то не хватает. Птица в недоумении. Смотрю в карие глаза и не вижу…
– Это перстень? – с надеждой шепчу, борясь с желанием схватить одеяло и убежать. Потому что если артефакт не виноват, я обречена.
– Глупая! – тихо смеется усталый, но очень счастливый Иден, поглаживая ладонями мои бедра. – У нас все еще впереди. Сегодня я ни на что не рассчитывал, поэтому пришлось оставить артефакт. Но завтра я обязательно подготовлюсь и…
Мужчина недоверчиво прищурился. Вздохнула с облегчением: я не увидела его сияния из-за перстня. Оказывается, думать, что твои чувства не взаимны, очень неприятно.
