— А нет, ты прав. Я сойду. Позже подойду, пусть дружинники пока его запрут, я приведу себя в порядок и приду допросить. А ты езжай… И все, спасибо тебе, на этом ты свободен, твоя помощь больше не понадобится.
Не издав ни звука, лесник направил телегу дальше по улице. За ним с криками и улюлюканьем увязались местные мальчишки. Наверняка с самого начала за нами следуют и шумят. Так почему я раньше не проснулась?!
В таверне, в коридоре, я почти сразу столкнулась с Юликом. Вид у него был не очень, скучающий какой-то, с ленцой. Точно, я же ему никаких указаний не дала! Он, видимо, не знал, что и делать, чем свою архиважную персону занять.
— Госпожа Катерина! Как прошло?
— Все в порядке. Закажи ужин, через полчаса спущусь. Сразу приготовься после этого идти в управленческий дом. Надеюсь, ты уже знаешь, где тут что расположено?
Он стремительно кивнул, но, судя по красным щекам, соврал. Побежит сейчас узнавать, где этот самый дом расположен. Ну ладно, мне главное, чтобы до места довел.
По приходе в комнату возникло такое ощущение, будто я тут сто лет живу. Все эти хрупкие столики и стульчики и украшенный виньетками сервант ну прямо глаз радовали. И даже обилие пурпура не смущало.
А кровать в спальне… В первую ночь я ее не оценила, но все, с этим покончено, теперь я ее уже люблю. Жаль только, встречу с кроватью придется отложить.
Ужин прошел без происшествий; и мы отправились допрашивать Короля. Даже пешком идти не пришлось: нас подобрал староста на повозке, ожидающий у калитки, как почетный караул.
— Я уже видел Волина, — сказал он по дороге. — Только он ничего не сказал. Как дела? Что-нибудь про лес узнали?
— Пока ничего. Может, сейчас узнаем.
Старосту пытались отправить домой, но он упирался: пришлось разрешить остаться ждать за воротами. Дружинник был один — испуганный молодой человек немногим старше Юлика, который тут же хвост распетушил и стал поглядывать на собрата свысока.
— Где задержанный?
— Добрый вечер, госпожа сыскарь. Я — Влад…
— Катя, очень приятно. Так где Король?
— Кт… А! Пойдемте.
Коморка, где держали буянов, оказалась не такой уж маленькой. Поместились сам Король, сидевший на лежанке, два стула для меня и моего помощника и стоящий на выходе дружинник.
— Ну здравствуй, Король. Как устроили тебя?
Я с комфортом расположилась на стуле с хозяйским видом. Юлик встал в уголок и молча принялся внимать. У него глаза даже разгорелись — конечно, настоящий преступник! Дите дитем…
— Да ничего вроде. А у тебя, красотка?
Ага, щас, я давно не школьница — вестись на комплименты.
— Тогда к делу. Я, княжеский сыскарь, установила, что тобою было написано письмо с шантажом князю Гораславля. Вину признаешь?
— Да, признаю.
Еще бы. Слово сыскаря на суде все равно что признание самого виновника. Мы ведь не врем.
— Раз так, предлагаю смягчить вину. Расскажешь, что сделал с лесом, — реальный срок не получишь. Отправят солдатом послужить с годик, и считай, отделался.
— Да и так вроде срок малый, чего его резать? — Король белозубо улыбнулся, глаза сверкнули.
— С чего малый-то?
— Дак за попытку шантажа мало дают.
— С чего ты взял? Десять лет строгого получишь с учетом прошлой судимости.
Его улыбка слегка померкла, а Юлик недовольно запыхтел. Вообще-то это вранье, про десять лет, Юлик недавно по моему велению зубрежкой сроков наказаний занимался и запомнил, что не больше четырех. Но если небольшая ложь поможет узнать у Короля правду и если он такой дурень, что даже не поинтересовался перед тем, как закон нарушать, чем ему это грозит, — буду лгать! Не на суде же.
Однако стажер может все испортить.
— Юлик? Тебе нехорошо?
— Извините, госпожа. Я в порядке.
Правильно, молчи в тряпочку. Мы это с ним уже обсуждали. Не нравятся мои методы — работай по своим, никто не заставляет. Но не мешай!
— Что-то не слышал я про десять лет, — протянул Король.
