— Ну, слышал, не слышал, так оно и есть. Посчитай теперь, что дальше. Тебе сейчас сколько? Лет тридцать? Последние годы остались, чтобы на воле погулять да чтобы бабы не за деньги любили. А проведешь их в тюрьме, там уже и сорок на носу. Выйдешь — и старость не за горами.
Его глаза потемнели. Но недостаточно.
— Денег нет, и зарабатывать уже поздно. Красота не та, сила уже не молодецкая. Глаза выцвели, волосы вылезли. Бабы на других смотрят, а мимо тебя взгляд бежит, не цепляется.
Что, уже не так весело?
— Думаешь, блефую? — спросила я. — Получишь по полной, сам же на шантаж полез, никто не просил. И кого? Князя хватило ума шантажировать! Но я готова подтвердить перед судом твою жажду сотрудничать, если ты выложишь все, что знаешь про болезнь леса. Как ты это сделал?
Он молчал, глаза бегали. Главное, не дать думать слишком долго, не вспомнить реально грозящий срок или придумать лазейку.
— Говори!
— Чем докажешь, что срок будет условный?
Быстро он выводы сделал.
— Слово сыскаря. Поможешь мне — помогу тебе. Так что ты с лесом сделал?
Теперь время настраивать сыскарский слух, который правду различает. Условно, конечно, ведь можно не прямо врать, а недоговаривать. Но по большому счету помогает.
У двери громко переступил с ноги на ногу дружинник. Местный. Не забыть бы потом напомнить, чтобы рот на замке держал и не растрепал о том, что услышит.
— Я ничего не делал.
Король пытался улыбнуться, блеск в глазах снова то и дело проскальзывал.
— Просто узнал, что с лесом беда, и решил моментом пользоваться. Дай, думаю, срублю деньжат, пока разбираются, да смотаюсь в другие страны, посмотрю, как там люди живут. Не думал я, что сыскаря пришлют.
— Не думал? А когда столько денег просил, не думал?
— Не-а, — он беспечно качнул головой.
Скольких я таких видела, которые ни о чем не думают! Украсть — почему нет, раз перед носом лежит, дразнит. Ударить — почему нет, все же смотрят. Убить — само получилось. А думать — нет, на кой? Сколько таких недоумков портят жизнь себе, родным и случайным встречным и не думают!
— Что ты знаешь про болезнь леса?
— Да ничего не знаю. — Он уже расслабился, болтал ногой. И ни слова не соврал. — Лесник говорил, плохо все. Зараза расползается, и нет на нее управы. Он же у нас повернутый на порядке да на своем хозяйстве лесном. До него можно было охотиться сколько угодно, зверя без счета бить, а тут явился нежданный-непрошеный и давай нас гонять. А сам солдат, мало чем от нас отличается, будто мы не знаем! На одной стороне должны быть, а он с нами так! Ну, ничего, — Король улыбнулся. — Я знал, что про тебя вранье, никакая ты ему не невеста. Не будет с ним никто жить, он же чурбан безродный!
— Ближе к теме леса.
— А, да что там лес. Никто не знает, раз уж лесник не знает, — Король махнул рукой. — Лесник ночей не спал, искал, отчего это происходит, откуда зараза взялась. Ведуний привозил, всех на уши поставил, ну, кого это интересовало, мне лично досюда, — он чиркнул в районе бедер, — что там с лесом, пусть гниет до самых корней. А так вроде бы зараза лезет, ничего ее не берет. К осени, говорят, доберется до Хвощей и сожрет деревню. И дальше пойдет. Если ничего не делать, через несколько лет, лесник пугает, зараза расползется на всю страну. Ни леса, ни деревень не останется. Тогда и животные, и люди вымрут. Вот что он говорит.
— Что-нибудь еще добавишь?
— Все вроде сказал. И помни — ты обещала.
— Пристегни его цепью, — приказала я дружиннику. — Завтра отправим в Гораславль.
Говорить действительно больше не о чем. Двоякое чувство. Вроде удача, дело шантажиста раскрыто. Но за лес еще тревожней — что-то это мне все меньше и меньше нравится.
На улице нас встретил староста и довез до таверны.
— Неужели все плохо? — спросил в конце пути, когда Юлик уже выбрался и помогал мне выйти, подав руку.
— Завтра поговорим, ладно? Мне нужно подумать.
Меня даже шатало от усталости. По-хорошему после применения сыскных способностей пару дней нужно отдыхать, но где их взять? С утра отправим Короля и будем думать, что делать дальше. Уезжать или оставаться?
Таверна уже опустела, ночь на дворе. У своей комнаты я оглянулась на коридор — вон дверь, за которой лесник ночует. Интересно, он там?
Словно в ответ оттуда раздались какие-то звуки. Ничего подозрительного — или стул передвинули, или одежду с места на место переложили. Значит,
