действовать самостоятельно. Такие происшествия как раз по части этой семьи.
Родители вышли из шатра. Появившиеся работники поспешно начали приводить задумку Леры в жизнь. При этом с большим удивлением косились на лежащую без движения Майю, которую им запретили двигать даже вместе с лежанкой. Сама Лера активно руководила процессом и все время косилась на принцессу. Ей очень хотелось узнать, чем закончился разговор. Но пока шли работы, разговаривать было нельзя.
Наконец, рабочие ушли. Несколько человек еще задержались снаружи, чтобы убрать полог шатра в нужный момент. Иллис аккуратно присела на импровизированный трон, изготовленный наспех из кушетки и укрытый золотистой тканью, поерзала на нем.
– Лежать-то можно? Страшно неудобно сидеть, – тут же пожаловалась она.
– Конечно. По преданиям, Великая как раз и предпочитала принимать участие в праздниках полулежа на возвышении. Майю, когда очнется, надо предупредить. В ногах Великой часто изображают девушек в одежде воинов. Платье Майи издалека подходит для этого. Получится сценка, когда Великая мать спустилась с небес, к воительнице смертельно раненной в битве за Единого. Она тогда подала очнувшейся кубок с молодым вином, который ее и излечил.
– Хорошо. Ты хочешь спросить о разговоре?
– Если это возможно. – Иллис замерла чуть в стороне. По ее знаку уже начали разбирать шатер. На другом берегу заиграла музыка. Праздник начинался.
– Мы будем молчать. Все ограничится внутридворцовым разбирательством, завтра. – Иллис смотрела на Леру.
– Зная вас, ваше высочество, мне не верится, что все это сойдет им с рук. – Лера перешла на официальный тон, что не осталось незамеченным.
– Не смотри на меня с таким возмущением. Мегера из очень уважаемой семьи. И ее очень ценят как управляющую замком. Так что в любом случае ей ничего, кроме порицания, не светит. Тут я все равно проиграю.
– Вас редко это останавливало, – довольно резко заметила Лера.
– Сейчас это тоже не остановило, – хмыкнула Иллис. – Майя больше не подчиняется Мегере напрямую. Все поручения только через меня. И теперь я могу брать ее с собой, даже в школу.
– Если так, то это стоит того.
– Это так, – отрезала Иллис, – но это касается и тебя. Ты перестанешь нервировать отца. Все произошедшее должно остаться во дворце.
– Только Нара, ваше высочество, это не Мегера. Она не захочет молчать.
– Нару уберут из дворца, а еще и всех ее родственников.
– Даже так. Ваше высочество, вы добились намного больше, чем можно было ожидать. Если все это правда, я полностью с вами.
– Отлично. Тогда сегодня меня обслуживаешь только ты. Я больше не хочу никого видеть рядом с собой. Боюсь сорваться. Еще этот сезон бурь, будь он неладен. Так что никого не подпускай ко мне. И этих сторожей предупреди, – Иллис мотнула головой в сторону, где, как она знала, находился охранник. – Чтобы потом не говорили, что не слышали.
Лера осторожно отступила дальше в сторону. Полог уже убрали. С другой стороны озера гости радостно приветствовали Великую, решившую посетить их праздник. Так что пора было начинать соответствовать образу. Иллис приподняла руку в приветствии и величественно помахала ею.
То, чего добилась Иллис, было действительно много. За неправильное наказание какой-то рабыни аристократкам грозило максимум выражение недовольства со стороны хозяев дворца. Отлучение от двора, причем целой семьи, это было очень много. Лера это хорошо понимала. Если при этом Мегера потеряет возможность распоряжаться свободным временем Майи, то это вообще становилось просто выгодным. Сегодня принцесса показала, что она достойна звания правящей и быть дочерью своего отца. Для всех искушенных в придворных интригах это был ясный сигнал. И Лера прекрасно это поняла, несмотря на всего лишь год, проведенный на службе во дворце. А еще она понимала, что стала частью очень большой игры под названием дворцовые интриги. И теперь ее положение полностью зависело от принцессы и, наверно, от этой рабыни. Впрочем, Лера была не против. Ей почему-то нравились обе девочки, вдруг ставшие играть такую большую роль в ее жизни.
Очнувшись, Майя какое-то время лежала без движения и пыталась сообразить, где находится. Последнее, что помнила, это как ее привязали к суку на дереве и начали бить плеткой. Нара оказалась не просто стервой. Она получала удовольствие от мучений и, поняв при случайном ударе, что место операции особенно болезненное, постаралась бить именно по зажившему шву.
Но сейчас вокруг никого не было. Шум гуляющей толпы раздавался где-то вдали. Сама она лежала на животе, судя по всему на твердой лежанке. Одетая и укрытая чем-то теплым.
– Наконец-то очнулась? – заметив ее осторожное движение головой, Иллис тут же заговорила. – Ты так лежишь уже больше получаса. Только не делай резких движений. Индерский сказал, что как очнешься, сможешь или лежать на животе, или на левом боку. Иначе пойдешь под нож. Так что поосторожней.
Майя послушно приподнялась и повернулась на левый бок. Так действительно было лучше. А подсунутая Лерой подушка позволила и вовсе устроиться с комфортом. Прямо перед нею оказалось небольшое озеро с кораблем. На другом берегу веселилась толпа народу. Звучала музыка, кто-то танцевал. Заметив движение Майи, с той стороны раздались приветственные крики, славящие Великую, мать Единого. И почему-то все смотрели в их сторону.
