все, что ты не в силах изменить, и заняться насущными делами — вот что.
Катон недоуменно поглядел на него.
— Это должно меня приободрить?
— Нет, должно заставить тебя перестать вести себя как тупой рогоносец из дешевого представления, что дают в Риме. Соберись, парень, черт тебя возьми. Ты нужен нашим ребятам.
Макрон встал.
— Надо поглядеть на бунтовщиков, прикинуть, что они собираются делать. Если сможешь, командир.
Катон встал, отодвигая стул. Подошел к штырям у двери и снял перевязь с мечом. Накинул на плечо.
— Пошли, центурион.
Идя следом за Катоном, Макрон позволил себе слегка улыбнуться. Он говорил с Катоном жестко, это было трудно, но этого требовала ситуация. Что еще важнее, это требовалось его другу. И его улыбка исчезла, когда он задумался о том, какие муки пришлось испытать Катону с тех пор, как он узнал правду. Никому такого не пожелаешь. А еще он разочаровался в Юлии. Макрон думал, что хорошо знает девушку. Но все оказалось показным. Никогда не можешь быть уверен, что до конца понимаешь другого человека. Он поглядел в спину Катону, пока тот шел через внутренний двор дома прокуратора. «Ну, может, и не всякого», — подумал он.
День близился к полудню, когда они завершили осмотр рубежей обороны, в том числе осмотрев край ущелья вдоль раскопа. Глубокая и стремительная река, с шумом омывающая камни в полусотне футов внизу, не давала возможности переправиться. Как и отвесные стены ущелья по обе ее стороны. Тем не менее, они заметили воинов вражеского дозора, которые пробирались вдоль реки от конца ущелья в поисках места, где можно было бы переправиться.
— Удачи им в этом, — сказал Макрон.
Катон кивнул, соглашаясь, и еще некоторое время глядел на бунтовщиков. Тут один из них обернулся и увидел римлян выше них, на другом берегу. Обратился к своим товарищам, и они что-то закричали. Но услышать что-то сквозь рев водного потока было невозможно. А вот жесты их были враждебными без сомнения.
Несмотря на внушительный вид бушующей внизу реки, Катон решил ничего не оставлять на волю случая.
— Пусть часовые постоянно следят за ущельем, — сказал он.
Макрон вопросительно поглядел на него, прежде чем ответить.
— Как пожелаешь, командир. Думаю, пары человек хватит. У них не займет много времени пройти из конца в конец.
— Нет, отделение, по два человека через равные промежутки.
— Есть, командир.
Катон в последний раз поглядел на жестикулирующих бунтовщиков и развернулся, возвращаясь к стене, где на страже стояли гвардейцы из центурии Пульхра, пока остальные отдыхали. Они отдали друг другу честь, когда Катон и Макрон поднялись к Пульхру на башню.
— Пока тихо? — спросил Катон.
— Да, командир. Тихие, как ягнята. Думаю, после ночного боя они потеряли желание драться. Вряд ли скоро снова полезут.
— Будем надеяться, — сказал Катон, подходя к переднему краю башни и оглядывая пустое место между стеной и поселением. Хотя враги и унесли своих раненых, мертвые остались лежать на поле боя, во рву, и в воздухе уже было полно мух. В небе кружили несколько грифов, другие уже сидели внизу, тыча в трупы острыми клювами.
— Приказать моим людям убрать тела, командир? — спросил Макрон.
— Нет. Оставим тут. Пусть враги видят, что их ждет, когда снова попытаются атаковать.
— Да, командир. Но на такой жаре они быстро завоняют. Через пару дней тут будет пахнуть круче, чем в квартале кожевников.
— Будем надеяться, что ветер будет дуть в сторону от рудника. И запах испортит врагу боевой дух.
За руинами раскинулся вражеский лагерь, и командиры увидели, как с юга приближается отряд воинов, чтобы присоединиться к бунтовщикам.
— Как думаешь, командир, что они дальше будут делать? — спросил Пульхр.
Катон на мгновение задумался.
— Могут попытаться уморить нас голодом. Но это нас устроит. Время на нашей стороне, не на их. Чем дольше они будут здесь торчать, тем больше они дадут возможностей Вителлию и остальным войскам, которые у нас есть в Испании. Искербел должен понимать это. Я сомневаюсь, что нам придется долго ждать его следующей попытки. На его месте я бы попытался снова подвести таран, но на этот раз с укрытием. Если он это сделает, мы разрушим мост. Тогда ему придется засыпать ров, чтобы подвести таран… меры и контрмеры, центурион. Так проходят все осады. Я их немало повидал, знаю, о чем говорю.
Макрон поглядел на Пульхра.
— Но ты-то не слишком много об этом знаешь, так? Служа в гвардии, за теми редкими исключениями, когда ты исполнял роль шпиона и убийцы в
