они подожгут крепь в тоннеле, и все рухнет. Образуется огромный пролом, через который бунтовщики пойдут в атаку тысячами.
Глава 27
Стояла безлунная ночь спустя три дня после того, как бунтовщики начали рыть тоннель. Катон опять поглядел на вражеское укрепление, до которого было не больше сотни шагов. В свете горящих в лагере бунтовщиков костров, в полумиле отсюда, были четко видны башенки на стене, обращенной к надвратной башне рудника. На каждой башенке стоял часовой, еще двое стояли на стене, а между укреплением и первой стеной рудника регулярно проходили патрули. Вокруг входа в тоннель горели жаровни, освещая путь тем, кто работал под землей ночью. Тоннель рыли в сторону надвратной башни, это очевидно. Слышались голоса рабов и визг пил в развалинах слева, где бунтовщики, похоже, брали большую часть крепи. Ночью ужасающий сладковатый смрад от гниющих во рву тел становился слабее из-за прохлады. Но Катон все равно сморщил нос, когда слабый порыв ветра принес воздух от рва. Он постарался поскорее забыть о гниющих под стеной мертвецах.
По словам Пастерикса, рабы на шахте были в состоянии рыть тоннель на пятьдесят футов в день. В этом случае они уже прошли половину пути до намеченной цели. «Учитывая, что до прибытия Вителлия еще дней десять, не меньше, пора как-то прекращать это», — понял Катон. Он боролся с искушением атаковать работающих. Лучше позволить противнику еще пару дней покопаться, а потом разрушить их тоннель, чтобы им пришлось все сначала начинать.
Он вздрогнул от резкой боли в глазу. Хирург каждый вечер осматривал его рану и заявлял, что удовлетворен процессом выздоровления. «Гной отходит нормально, — сказал он, — неприятного запаха нет, значит, рана заживает».
— Отличная чистая рана, — сказал хирург, улыбаясь, когда осматривал Катона этим вечером. — Можно сказать, как по-писаному. Извлекли щепку с минимальными повреждениями и последствиями.
— Тебе легко говорить, — фыркнул Катон. — С моей стороны щепки повреждения очень даже ощущались, уверяю тебя.
Хирург поглядел на него с деланой обидой.
— Вряд ли ты найдешь кого-то, командир, кто лучше бы вытащил из глаза щепку при свете жаровни.
— Поживем — увидим.
На самом деле Катон не слишком хорошо видел левым глазом, когда хирург снял повязку. Казалось, все покрывает густая серая пелена, а когда он моргал, ощущение было такое, будто под веко попал небольшой, но острый камешек.
— Я поправлюсь настолько, чтобы нормально видеть обоими глазами?
Хирург выпрямился и поскреб щеку.
— Возможно. Сложно сказать. Большинство повреждений глаза, таких как у тебя, влекут за собой слепоту. Но то, что ты уже хоть что-то этим глазом видишь, хороший знак. Какие-то повреждения могут остаться навсегда. Я полагаю, командир, что тебе очень повезло.
— Повезло?
— Безусловно. Если бы щепка попала в зрачок или в радужку, ты, скорее всего, ослеп бы на этот глаз. А получилось, что она сначала проткнула кожу под глазницей, прежде чем пронзить мускул под глазом.
— Прямо чувствую, насколько я удачлив.
Хирург проигнорировал его сарказм, сворачивая новый кусок ткани, чтобы наложить его под повязку. Положил на глаз Катону очень аккуратно и намотал новую повязку вокруг головы.
— Конечно, командир, мне следовало бы порекомендовать побольше отдыхать. Но я понимаю, что в нынешних обстоятельствах это невозможно. Так что, по крайней мере, постарайся не тереть глаз и не перенапрягаться.
Катон поглядел на него здоровым глазом.
— Мы в осаде, сам понимаешь.
— Да, командир. Но я обязан высказать тебе свои пожелания как хирург. Если ты их проигнорируешь, дело твое, но за это я уже не отвечаю.
— Мне бы твои заботы.
Хирург сделал шаг назад, показывая на заляпанный кровью передник, надетый поверх туники.
— Правда, командир?
Судя по всему, время близилось к полуночи. Катон решил, что пора выполнять его план. Спустившись с башни, он подошел к воинам, молча ожидавшим его в темноте позади ворот. Позади них возвышалась изогнутая внутренняя стена, которую возводили гвардейцы полукругом позади ворот. Стандартная контрмера, когда ожидается подкоп под ворота. Если у врагов получится обрушить башню с воротами, то они, перебравшись через развалины, натолкнутся на новую стену. Когда она будет готова, то поможет сдерживать их еще какое-то время, как надеялся Катон. Конечно, она не будет такой же
