— Нет… нет, я так не думаю.
Катон нахмурился, припоминая подробности схватки.
— Они вышли на наш тоннель не с того угла. Слева, оттуда.
Он показал на стену у башни.
— Так, будто они намеренно хотели копать поперек нашего контрподкопа. Или хотели прокопать выше или ниже, чтобы подобраться к надвратной башне.
Макрон задумался.
— Возможно. Но пока что мы перекрыли им путь. Достаточно, чтобы выиграть время, пока Вителлий наконец пойдет в атаку.
Катон хотел было провести рукой по волосам, но увидел, что она покрыта грязью, и принялся ее чистить, продолжая размышлять. Когда враги наткнулись на их тоннель, ему удалось разглядеть тот, что прокопали они. Он был освещен небольшими светильниками и свечами и уходил далеко, параллельно стене. Нет смысла рыть новый тоннель под углом к стене только для того, чтобы потом свернуть к надвратной башне. Если Искербел хотел перехватить контрподкоп сбоку, было бы куда проще копать прямо. В любом случае, враги работали как проклятые, чтобы вырыть этот новый тоннель… если только…
Катон ощутил, как ему сдавило голову холодом. Противник одурачил его. Совершенно одурачил и унизил.
— Командир!
Катон повернулся на голос и увидел гвардейца на башне, который махал руками, чтобы привлечь внимание.
— Что такое?
— Противник, командир. Они выходят из лагеря.
— Их много?
Дозорный помолчал, а затем покачал головой.
— Не знаю, командир. Похоже, что все сразу.
Катон подбежал к лестнице и забрался на башню. Следом бежал Макрон. Подбежав к зубцам, Катон посмотрел в сторону развалин и увидел, что вся земля позади поселения покрыта идущими к руднику. Их были тысячи.
Макрон стал рядом, тяжело дыша.
— Похоже, они решили не ждать прихода Вителлия. Это избавляет нас от необходимости решать, верить этому ублюдку или нет. Остается лишь надеяться, что мы еще будем в живых, когда в бой вступят остальные гвардейцы.
Катон кивнул и повернулся к дозорному, который поднял тревогу.
— Труби общий сбор. К оружию!
Гвардеец кивнул и поднял бронзовый горн, лежавший в углу башни. Поднес его к губам, сделал глубокий вдох и трижды резко протрубил. Сделал паузу и повторил сигнал, а потом еще несколько раз. Воины дежурной центурии, отдыхавшие у стены, схватили оружие и бросились на стену. На дороге от лагеря показались гвардейцы других центурий, быстро сбегающие вниз, некоторые уже в доспехе, другие же спешно надевали его на бегу.
— Поверить не могу, что Искербел снова устроит фронтальный штурм, — сказал Макрон. — Да еще при свете дня. Не попытавшись сначала снести надвратную башню.
Катон ничего не ответил, глядя на неумолимо приближающиеся полчища бунтовщиков. Смысла атаковать нет, как и сказал Макрон. Как они могут рассчитывать на успех, если в прошлый раз их атаку отбили с такой легкостью?
Все воины когорты заняли позиции задолго до того, как первые бунтовщики миновали развалины и начали строиться перед стеной на расстоянии чуть больше выстрела из пращи. Когорта выстроилась точно так же, как в прошлый раз, первые две центурии заняли стену, третья расположилась за надвратной башней, а четвертая и шестая были в резерве, за стеной. Пульхр и оставшиеся воины пятой центурии стояли еще дальше в качестве последнего резерва. Петиллий и его воины вылезли из тоннеля, вытащив лестницу на тот случай, если противнику все-таки удастся прокопать ход через обвал.
Когда бунтовшики стали строиться, Катон заметил, что осадных лестниц у них почти нет, зато многие несли фашины, прочные вязанки хвороста и веток, чтобы закидывать ров. Большая их часть сосредоточилась на левом фланге римлян, там, где на стене стояла центурия Секунда.
Метелл забрался на башню и подал Катону фетровый подшлемник, шлем и щит.
— Благодарю.
Катон затягивал ремешок шлема, а Метелл глядел на противника.
— Чего они ждут? — пробормотал он.
Катон проигнорировал вопрос. Ответов могло быть несколько. И тут среди врагов зазвучал горн. Вперед вы-ехали двое всадников. Катон сразу узнал Искербела и его могучего помощника. Тот снова поднял горн и затрубил. Лошади двинулись вперед шагом. У обоих были щиты, чтобы прикрыться, если римляне попытаются выстрелить из лука или пращи.
Катон позволил им приблизиться еще немного, а затем приложил руки ко рту.
