— Почему нет? — пробормотал один из товарищей Рефы, разворачиваясь, чтобы спуститься по лестнице с башни. Другие иже собрались следом, но Рефа преградил им путь.
— У нас есть приказ. Никто не входит и не выходит без дозволения.
— Хочешь, чтобы этот астуриец стал тебе новым хозяином, так, что ли? — съязвил один из его товарищей. — Что такого, если мы посмотрим? Их всего четверо, и они без оружия. Ладно тебе, Рефа. Просто поглядим.
Не дожидаясь ответа, мужчина протиснулся к лестнице и начал спускаться прежде, чем Рефа успел возразить.
— Как же приказ?
— Приказы? К черту приказы. Я больше ни от кого не буду приказы выслушивать.
Спустя мгновение Рефа остался наверху в одиночестве. Немного подумав, раздраженно фыркнул и тоже начал спускаться к товарищам, которые стояли у ворот. Они уже сняли засов, и один из стражников с трудом открывал створки. Покрепче сжав в руке копье, Рефа повел товарищей вперед, пытаясь сохранить хоть подобие порядка.
— Смотрите внимательно, парни. Малейший признак неприятностей — и сначала бьем копьями, а потом спрашиваем. Поняли?
Они медленно вышли из ворот и прошли по мосту. Рефа все так же крепко сжимал в руках копье. Остановившись неподалеку от торговца, он внимательно оглядел его. Откормленный, с пухлыми щеками.
Торговец широко улыбнулся бунтовщикам, слезая с мула и кланяясь.
— Почтенные покупатели, клянусь всем святым, что вы не разочаруетесь, попробовав мои товары. Позвольте мне показать, что у нас есть.
Он сделал жест в сторону сосудов, лежащих в корзинах на мулах.
— Начнем с самого популярного.
Чуть наклонившись в сторону Рефы, он коснулся пальцем носа.
— А лучшее оставим напоследок, а? — тихо добавил он тоном заговорщика.
Рефа оглядел лица спутников торговца. Ничего особенного, лишь легкое беспокойство и внимательные взгляды по сторонам. Оно и понятно, учитывая, что навстречу им вышли четверо хорошо вооруженных охранников. Это совершенно естественное поведение, ведь они пошли на риск, пытаясь продать вино бунтовщикам. Но торговцам всегда приходится идти на риск, когда возможная выгода высока.
— Вот!
Торговец сделал пару шагов вперед и хлопнул по одной из амфор в корзине на боку у первого в караване мула, которого вел в поводу невысокий крепкий мужчина.
— Вино с медом из Барцино. Сладкое и освежающее.
Он вытащил затычку из амфоры и наклонился, принюхиваясь.
— О! Пьянит! Хочешь попробовать?
— Почему нет? — спросил один из стражников. — Кто знает, может, даже купим, а не просто заберем и отправим вас восвояси.
— Ладно тебе! — с усмешкой ответил Оскорф. — Нет нужды грозить, друзья мои. Зачем пугать такого честного и доброго человека, как я.
Он подозвал остальных погонщиков.
— Принесите нашим друзьям чаши!
Подчиняясь приказу, рослый худощавый погонщик подвязал поводья своего мула к поклаже того, кто шел впереди, и принялся рыться в корзине, висящей на боку животного. Потом поднял ее и понес вперед, подходя к купцу и его клиентам. Проходя мимо того погонщика, что стоял первым, он споткнулся и уронил корзину. Его товарищ повернулся, чтобы помочь ему. Спустя мгновение они оба выпрямились, и у них в руках сверкнули мечи и кинжалы. Купец же выхватил кожаный мешочек-дубинку из висящей на боку сумки и изо всех сил огрел ближайшего к нему бунтовщика. Тот упал как подкошенный.
— Бей их! — рявкнул невысокий погонщик, ринувшись на ближайшего к Рефе стражника, и со всей силы ударил ему острием меча под ребра. Тут же дернул рукоять меча туда-сюда. Раненый застонал. Другой погонщик молниеносно взмахнул мечом, ударяя стражника в голову. Лезвие разрубило кость и вонзилось в серую мякоть под ней.
Все случилось так быстро, что Рефа даже не успел среагировать, когда торговец снова ударил своим мешком-дубинкой теперь уже ему в голову. В последний момент Рефа увернулся, и тяжелый кожаный мешок просвистел мимо его уха. Рефа присел, чтобы удержать равновесие, и опустил копье. Собрал все силы, чтобы пронзить негодяя-торговца. Краем глаза он увидел, что последнего из его товарищей свалили ударом кулака в челюсть. Это не погонщики, а профессиональные убийцы, и им удалось обдурить тех, кого поставили охранять лагерь. Что ж, они дорого заплатят за этот обман. Рефа напряг все мышцы и уже собирался проткнуть купца, но тот отшатнулся. На смену широкой улыбке на лице торговца появился ужас.
В воздухе сверкнул металл, и Рефа почувствовал, как его пальцы и предплечья пронзила боль от мощного удара по древку копья. Лезвие меча глубоко вонзилось в древко, и острие копья уткнулось в землю. Прежде чем Рефа успел понять, что произошло, его горло перерезал кинжал. На тунику хлынула горячая кровь. Инстинктивно бросив копье, Рефа попятился, шатаясь и прижимая руки к горлу в тщетной попытке закрыть рану. У него закружилась голова.
