программа, которую начал писать Шон, доработал Ларс и недавно закончила Дина. Программу должны были одновременно выполнять все роботы на осколке, а также некоторые системы силовой установки.
Программа откликнулась: «УВЕРЕНЫ? ДА/НЕТ».
«ДА», – ввела Дина.
«ПОЗДРАВЛЯЕМ!!!» – высветилось в окне. Мертвый экипаж «Имира» послал ей весточку из небытия.
Она подплыла к лестничному колодцу, опустила голову «вниз» сквозь отверстие в полу, и, оттолкнувшись, долетела до нижнего этажа командного модуля. Люк в полу – за которым находился ледяной тоннель, заканчивавшийся силовой установкой, – был закрыт, стандартная мера предосторожности. Тем не менее Дина проверила его еще раз и убедилась, что люк герметичен. Через несколько секунд с той стороны не будет ничего, кроме вакуума.
«Имир» заворчал. Дина чувствовала себя так, будто у скандинавского ледяного великана, в брюхе которого она оказалась, началось несварение. Она знала, что слышит сейчас звуки коллективных усилий тысяч «вьев» и сотен более крупных роботов, которые, заняв безопасное положение на внутренней поверхности ледяного осколка, грызут структурную решетку, удерживающую на себе реактор.
Она вернулась на свое место в командном модуле и открыла видео изнутри осколка. Стены его истончились настолько, что пропускали солнечные лучи. На экране был огромный светлый амфитеатр, в середине которого роботы видели гладкую бериллиевую оболочку – кожух отражателя нейтронов – вокруг ядра реактора. Ранее он был погружен в лед, но недавние раскопки, давшие топливо для больших запусков в перигее, его обнажили, открыв также взгляду оболочку поменьше – прилепившуюся сбоку камеру силовой установки – и систему подачи топлива из бункеров и шнеков. Позади виднелись остатки ледовой пещеры сопла, сейчас почти растаявшего и открывавшего взгляду черноту космоса. Камеру реактора удерживал на месте лишь массивный центральный столб, служивший для передачи усилия. Ледяная колонна шла от передней части реактора к твердому носу осколка, где находился командный модуль.
«СБРОС» был настолько любезен, что выводил на экран обратный отсчет, поэтому Дина знала, когда ей заткнуть уши. В момент ноль по всей структуре распространился тошнотворный треск. Видео показало, как от центрального столба прямо над соединением с реактором летят алмазные брызги льда. Динамитные шашки, давным-давно заложенные командой Шона, взорвались и разрубили столб. На какую-то секунду Дина испугалась, что больше ничего не будет, но тут из-под круглой крышки сверху реактора вырвались белые струи пара. «СБРОС» открыл клапаны и высвободил давление, накопившееся в камере реактора от остаточного тепла. Теперь эти клапаны превратились в своего рода реактивные двигатели, толкающие реактор вместе со всем, что к нему присоединено, к пустому соплу.
Камера реактора вылетела из дыры внизу осколка и исчезла.
Если «СБРОС» продолжает работать, реактор, превратившийся теперь в самостоятельный, хотя и безмозглый, космический аппарат, совершит еще несколько неуклюжих маневров, чтобы погасить орбитальную скорость, и упадет в атмосферу.
– Прощай, Дзиро, – сказала Дина. – И спасибо тебе.
Один из пилотов эмки прислал ей сообщение: «Ого!»
Дина тщательно осмотрела все еще раз с нескольких камер. Однако особо смотреть было не на что. «Имир» превратился в пустотелую скорлупку, беспомощно дрейфующую в пространстве.
Она тоже вбила сообщение: «Кто здесь заказывал мегатонну топлива?»
Инстинкт согнал их в МОРЖ, поближе к Амальтее, подальше от пострадавших и уничтоженных частей «Иззи». Там Дина их и нашла после того, как ее доставили на борт, начисто отмыли и несколько раз проверили на радиоактивность. Розовая и распаренная, она сначала обняла Айви и долго ее не отпускала, а потом, по очереди – Дюба, Мойру, Риса, Луизу, Стива Лейка, Федора и Бо. Конрад Барт погиб, и многие вместе с ним. Фекла все еще была в операционной. Одна ее грудь была повреждена осколком пули, ее сейчас восстанавливал хирург.
В углу МОРЖа тихо плакала девушка, свернувшаяся почти что в позу эмбриона. Лицо она прикрывала от остальных рукой, обмотанной белой марлей от кончиков пальцев и по самое плечо. Дина узнала в ней Камилу, адъютанта Джулии.
Айви настояла, чтобы они двинулись назад по Стержню и провели совещание в «банане». Камилу пришлось какое-то время мягко уговаривать, но Луиза в конце концов справилась. По привычке она все время искала рукой платок, чтобы закрыть нижнюю часть лица, но платка нигде не было. На ней, как и на остальных, был бесформенный комбинезон.
– Почему Камила здесь? – спросила Дина у Мойры по дороге.
Мойра, очевидно, только что много плакала и была совсем не в лучшем состоянии. Какое-то время назад они с Феклой стали жить вместе, и она тяжело переживала новость о ранении своей половинки.
– Фекла атаковала Джей-Би-Эф, – объяснила Мойра, – и та попыталась ее застрелить. Камила схватилась за револьвер рукой, чтобы отвести его. Она всегда носила этот свой легкий шарф, чтобы закрывать лицо. Шарф от выстрела загорелся и успел сильно обжечь ей руку, пока она его срывала.
– Но Феклу она спасла?
– Кто знает? Очевидно, пуля попала куда-то еще и разлетелась на осколки.
Дыры от кусков болида, которые поразили Т1 – первый из торов, старейший и самый маленький, – уже заделали, и он был снова заполнен воздухом. До сих пор он считался безопасным, и нужно было, чтобы они снова начали о нем думать в прежнем свете, потому-то Айви их сюда и привела. Они заняли
