этого материала, насколько я понимаю, обратно не вернулось.
Вмешалась Аида. Уставившись на Джулию, сидящую напротив, она объявила:
– Как вам известно, я была с Роем. И могу вас заверить, что данный факт относительно образцов в десяти каплях был начисто проигнорирован. И никогда не обсуждался. Даже если кому-то и было известно о генетических материалах, вскоре все позабылось.
Джулия, которая восприняла эту тираду как атаку на нее лично, возмутилась:
– У нас было восемьсот здоровых мужчин и женщин из всех возможных этнических групп!
– Было, – повторила за ней Аида. – У нас было.
– Усилия, которые требовались, чтобы хранить несколько контейнеров с образцами в глубокой заморозке, не соответствовали…
– Достаточно, – прервала их Айви. – Если мы начнем рожать детей, их праправнуки смогут изучить все записи, а потом устроить дебаты и вынести суждения, кому что следовало сделать. Сейчас не время для обвинений.
– Я присутствовала на совещании, когда Маркус назвал Генетический Архив Человечества чушью собачьей, – заметила Дина. И сама несколько удивилась, что поддерживает точку зрения Джулии.
– Мы больше не можем себе позволить обманывать самих себя, – продолжала возмущаться Аида. – И верить во всякое несуществующее дерьмо.
– Если бы мы знали, – сказала Айви, – что в конце концов выживут лишь семь способных к деторождению женщин, последние три года все здоровые мужчины бы только и делали, что мастурбировали в пробирки. А уж мы бы нашли способ все это надежно заморозить. Однако никому и в голову не приходило, что будет именно так.
– И не совсем понятно, насколько хорош оказался бы результат, – вставила Мойра. – Учитывая всю радиацию, через которую мы прошли, мне, вероятно, все равно пришлось бы чинить генетический материал вручную.
– Чинить вручную? – переспросила Джулия.
– Мне следовало бы взять это в кавычки, – Мойра подняла обе руки и согнула пальцы. – Очевидно, я бы делала это не буквально руками. Однако вот с этим оборудованием, – она мотнула головой в сторону лаборатории, – я в состоянии взять отдельную клетку – сперматозоид или яйцо – и прочитать ее геном. Естественно, я опускаю сейчас множество подробностей. Суть в том, что я могу получить цифровую запись ДНК. После этого все становится задачей для компьютеров – информацию можно изучать и сравнивать с огромными базами данных, которые являются частью лабораторного оборудования. Можно определить участки хромосом, где ДНК повреждена космическими лучами или радиацией реактора. Дальше можно исправить повреждения, имплантировав на это место то, что гипотетически находилось там изначально.
– Похоже, потребуется много работы, – сказала Камила. – Если я могу чем-нибудь облегчить твой труд и оказаться полезной, я полностью в твоем распоряжении.
– Спасибо. Нам всем предстоит этим заниматься, и не один месяц, прежде чем мы чего-нибудь достигнем, – ответила Мойра. – Больше делать все равно особенно нечего.
– Прошу прощения, но что мы вообще обсуждаем, раз у нас нет спермы? – спросила Аида.
– Сперма нам не понадобится, – ответила Мойра.
– Чтобы забеременеть, сперма не понадобится? Вот это новость! – Аида резко расхохоталась.
Мойра не утратила спокойствия.
– Существует процесс, известный как партеногенез, буквально – девственное рождение, при нем из обычной яйцеклетки получается эмбрион, у которого только один родитель. На животных такие эксперименты уже проводились. На людях опыты не ставили исключительно из этических соображений – да в них и не было особого смысла, учитывая, что мужчины и без того всегда были готовы оплодотворять женщин при любой возможности.
– А здесь, Мойра, ты это сможешь сделать? – спросила Луиза.
– Принципиально это ничуть не сложней тех штучек, которые я описывала применительно к восстановлению поврежденной спермы. В известном смысле даже проще.
– Ты можешь сделать нас беременными… от самих себя? – уточнила Фекла.
– Да. Всех, кроме Луизы.
– У меня может быть ребенок, которому я стану и матерью, и отцом, – произнесла Аида.
Мысль явно показалась ей привлекательной. Внезапно перед ними обнаружилась не прежняя издерганная колючка, а мягкая, вдохновенная девушка, сумевшая очаровать власти во время Жребия.
– Придется немало потрудиться в лаборатории, – кивнула Мойра. – Но, собственно, именно ради такой работы лабораторию и старались сюда дотащить.
Все на какое-то время задумались. Первой заговорила Джулия:
– Выступлю в своей традиционной роли невежды в научных вопросах. Получается, ты предлагаешь нас клонировать?
Мойра кивнула – кивок означал не «да», но «понимаю твой вопрос».
