замечательные люди – такие, как Дина. Он прекрасно себя чувствовал в их обществе. Надо бы почаще к ним заглядывать. Сейчас до конца его цикла бодрствования оставалось три часа. Грубо говоря, это означало, что наступил вечер. Время прилечь с пивком у телевизора. Лучшей компании, чем шахтеры, для этого не найдешь.
Шахтерский поселок напоминал о политике по двум причинам. Во-первых, что было наиболее очевидным, происхождением своим он был обязан партнерству между государством и бизнесом – который в данном случае представляла компания Шона Пробста, «Арджуна». С этим все было в порядке ровно до тех пор, пока Шон не объявился в Х2 и не принялся, распушив перья, наводить повсюду суматоху. Вторая, значительно более мутная причина – фундаментальные разногласия по поводу того, чем должен стать Облачный Ковчег и как развиваться после Белых Небес. Должен ли он остаться на месте – то есть двигаться примерно по той же орбите, что и сейчас? Перейти на другую орбиту? Оставаться плотным роем или разойтись в стороны? Или вообще разделиться на два роя, если не больше, с тем чтобы каждый попробовал что-то свое? Имелись соображения в пользу каждого из перечисленных сценариев, как и множества других, и многое зависело от того, что же, собственно, будет представлять собой Каменный Ливень.
Поскольку до сих пор Земля еще не подвергалась массированной бомбардировке обломками Луны, не было и способа предсказать, какой она будет. Дюб тратил уйму времени на статистическое моделирование, чтобы понять, к каким сценариям готовиться. Предельно упрощая: если Луна саморазложится на камушки размером в горошину, то наилучшая стратегия – оставаться на месте и особо не заботиться о маневрировании. Болид-горошину трудно обнаружить, пока он не приблизился вплотную, а тогда уклоняться от него уже поздно. Удар его способен продырявить каплю или модуль «Иззи», но не разнести вдребезги; пострадают люди и оборудование, однако даже в наихудшем случае потери составят лишь модуль и несколько жизней. Напротив, при более вероятном сценарии, когда Каменный Ливень будет состоять из обломков размером в автомобиль, дом или целую гору, дальнее обнаружение будет намного актуальней. Уходить от таких камней не только возможно, но и жизненно необходимо.
Во всяком случае, для «Иззи». Капле все равно, поразит ее камень размером с теннисный мячик или с целый теннисный корт. В обоих случаях она будет уничтожена. «Иззи», напротив, в состоянии перенести попадания первых ценой потери нескольких модулей, однако второй уничтожит всю станцию целиком, что, вероятней всего, будет означать медленную смерть и для остального Ковчега. «Иззи» должна быть в состоянии уклониться от крупного болида.
В воображении неспециалиста при слове «уклониться» возникает что-то вроде футболиста, ныряющего в сторону, чтобы уйти от защитника. Однако капельмейстеры имели в виду значительно более спокойное поведение. «Иззи» попросту не хватит подвижности. Если бы даже и хватало, рывки в сторону потребуют огромного расхода топлива. В действительности, если представляющий для станции угрозу обломок будет обнаружен с требуемым запасом по времени, она может уйти у него с дороги, включив двигатели настолько мягко, что большая часть обитателей ничего и не заметит. Так что с оптимистической точки зрения «Иззи» могла бы оставаться неподалеку от нынешней орбиты, время от времени отрабатывая двигателями, чтобы уклониться от приближающихся болидов за несколько часов, а то и суток, до возможного столкновения. Напрашивалась аналогия с океанским лайнером, скользящим через целое поле айсбергов, изменяя курс столь плавно, что пассажиры в кают-компании даже не замечают колебаний вина в хрустальных фужерах.
Естественно, существовали и более пессимистические аналогии, в которых «Иззи» скорее напоминала быка, которого занесло в самую середину забитого машинами скоростного шоссе. В зависимости от того, кто именно в данный момент проводил аналогию, бык мог также быть слепым и/или хромым.
Какая из аналогий ближе к истине, решалось сейчас в соревновании статистических моделей, в которых переплетались между собой предположения о распределении размеров болидов и границах этого распределения, насколько их траектории будут различаться между собой, насколько надежны окажутся радары дальнего обнаружения и насколько эффективны – алгоритмы, определяющие, какие именно отметки на их экранах представляют опасность.
Где-то посередине между лайнером и слепым быком находится футболист, которому дали катить тачку.
Неважно, идет ли речь о европейском футболе или американском, в котором игроков защищают шлемы. В любом случае требуется вообразить спортсмена, пытающегося прорваться через эшелонированную оборону соперника. Хороший игрок вполне способен сделать это налегке, но вряд ли справится, если его заставят толкать перед собой тачку с тяжелым булыжником. Под булыжником, естественно, понималась Амальтея, а под тачкой – сооруженный вокруг нее горнодобывающий комплекс. Если ближе всего к истине именно эта аналогия, тачку придется бросить.
Картинка выглядела достаточно ясно и достаточно тревожно, поэтому дискуссия о том, что Амальтею необходимо сбросить, разгорелась еще в День 30. Более уравновешенные аналитики возражали тогда, что если верна аналогия с лайнером, столь радикальное решение не потребуется, а если «Иззи» – это слепой хромоногий бык посреди шоссе, оно все равно не поможет.
У Дюба было на этот счет определенное предубеждение – откровенно говоря, связанное с неким замороженным эмбрионом, – и заключалось оно в том, что Шахтерский поселок необходимо сохранить любой ценой. Попытавшись на время оставить предубеждение в стороне и взглянуть на модели и данные предельно объективно, он пришел к выводу, что еще совершенно ничего не ясно. Как следствие, технические дискуссии пока что бесполезны, разве что позволяют выяснить предубеждения дискутантов. И вот здесь лично ему стало довольно трудно в них участвовать – Дюб не мог взять в толк, как его оппоненты могут иметь какие-то другие взгляды. Зачем кто-то вообще захочет отказаться от Шахтерского поселка? Что у него в голове? О каком будущем для Облачного Ковчега, да и для всего человечества, можно говорить без этого оборудования и этих возможностей?
Так или иначе, отголоски спора ощущались во многих совершенно тривиальных на вид аспектах программы Облачного Ковчега. Если «Иззи» будет маневрировать вместе с Амальтеей, требуется прочная структура, соединяющая астероид со станцией. Формулируя то же самое по-другому, чем прочней структура, тем на более героические маневры способна станция. Способность выполнять подобные маневры повышает шансы выживания «Иззи», поэтому
