– Нет… – Мила отрицательно помотала головой и, хлюпая носом, добавила: – Анечка, я жить хочу…
– Ну сегодня не тот день, чтоб нам с тобой помирать! – Ёлка обняла девушку и прижала к себе.
– Знаешь, Анют… – Всхлипывания прекратились, и Милена отодвинулась от неё. – Мне ведь не так много осталось жить. Я больна. Смертельно и неизлечимо. – Девушка сняла ставший грязным парик и, покрутив его на пальце, положила на колени. – Я думала, что сказка о лечебном артефакте окажется реальностью, и потому повела себя глупо…
«М-да… Кто бы мне сказал вчера утром, что я познакомлюсь с этой девочкой и буду её спасать… И где?! В Зоне отчуждения! За Рубежом! А она и так уже одной ногой там… Жизнь – сложная штука…» – Ёлка расставила в мыслях по полочкам новую информацию и тут же прикинула, что делать дальше.
– Боюсь тебя ещё сильнее расстроить, но… – наигранно сухо заговорила она. – В Зону ты попала не зря. Лечебные артефакты… Они существуют.
– Правда? – Милка посмотрела ей в глаза.
Ёлку снова накрыла волна эмоций, в этот раз надежда, томящаяся в груди, зудящая между лопаток и опьяняющая, словно страсть.
– Да, правда! – выдохнула она, а у самой аж ладошки вспотели.
«Как же ты сильно жить хочешь…» – подумала Ёлка о сидящей рядом с ней девушке.
– Мы с тобой узнаем всё о лечебных артефактах у сталкеров, – вернув себя из потока эмоций, сказала спасительница. – И ты начнёшь новую жизнь. Да, можешь прямо сейчас начать! Оставь его здесь. – Она указала на парик. – Он всё равно тебе будет дальше только мешать. Ведь идти нам с тобой ещё долго.
– Да, конечно… Давай пойдём, – согласилась Милка и попыталась встать. – По… помоги.
Ёлка, держа за руку, подняла девушку с земли, но немного не рассчитала силы, поэтому они вместе снова упали на землю.
– Я… нечаянно… – извинилась Мила.
– Нет. Это я виновата.
– Но…
– Здесь Зона, и она таких ошибок может не простить. Мы сейчас медленно встанем и не спеша пойдём дальше. – Ёлка села на корточки. – Впереди нас будет ждать болотце, в котором расположилась химическая аномалия. Эта лужа, – она указала на подёрнутое ржавой плёнкой зеркальце воды, – покажется нам мелкой неприятностью по сравнению с той фигнёй. Гляди, куда ты чуть не влетела!
Поднятый с земли парик полетел в воду. Воздух над лужей вдруг вспыхнул ярко-зелёным пламенем и с противным шипением сжёг клубок волос в нескольких сантиметрах над поверхностью. Милена задрожала. Понимая, что у спутницы начинается форменная истерика, Ёлка развернула её лицом к себе и тихо, ласково, но очень чётко проговорила:
– Я с тобой! Я рядом. Мы пойдём дальше вместе. Будешь ступать за мной след в след. Меньше, чем через полчаса, мы окажемся в безопасном месте. Ты сможешь отдохнуть. Там безопасно. Понимаешь? Совсем безопасно! – Повторяющаяся фраза о спокойном месте пробилась сквозь зарождающуюся панику и немного успокоила трясущуюся девушку. Бояться Мила не перестала, но мелкая дрожь прошла, и взгляд стал более решительным. Мысленно похвалив абсолютно неподготовленную к стрессовым ситуациям девчонку за мужество (не всякий мужчина сможет после такого сохранить трезвый рассудок), Ёлка помогла ей подняться с земли.
Через полчаса они вышли на берег болотца. Сквозь кислотный туман, парящий над водой, на противоположной стороне виднелись коньки крыш деревенских домов. Зловонная дымка химических испарений резала глаза, щипала горло, поэтому Ёлка отдала свою защитную маску Милене, а сама закрыла лицо платком. По пути она заготовила из орешника два длинных шеста. Объяснив Милке, как себя вести на болоте, первой шагнула в коричневую воду.
Понимая уже, что с девушкой нужно обязательно разговаривать, Аня тихим голосом вещала:
– Здесь раньше был хутор. Очень богатый, добротный. После аварии на станции жителей эвакуировали. Мародёры же ещё в то время постарались вынести всё, что плохо лежало, но ворота, забор, двери и крыши домов остались на месте. А теперь вокруг, как ты видишь, скопление химических аномалий. Парик твой испарился в маленькой лужице. Ближе к хутору… слева. Вон там, гляди! Самые сильные аномалии. Там воды нет вообще, только кислотные лужи. Аккуратно! Смотри под ноги!
Так вот. Хутор окружен огромным количеством таких луж. Если их все соединить, получится небольшое озерцо. Заметь, как светло стало от этой жидкости. Чёрт, как же глаза слезятся… Ядрёные здесь испарения. Ты как, нормально? Вот, молодец, что держишься.
Звери и мутанты не любят химические аномалии. Учёные пока не могут понять, почему. Правда, что тут понимать? Хоть и мерзкие, но всё же живые твари – кому охота хвост кислотой спалить? Спокойно, спокойно, это я так, к слову! Мы с тобой идём по довольно широкой тропинке между аномалиями, вокруг кислота булькает, но мы в безопасности. Ты, главное, не суетись. Сейчас придём в убежище, спокойно отдохнём. Одни, без назойливых соседей. Этот хутор – одно из самых тихих и безопасных мест в Зоне. Дошёл – можешь спокойно отдыхать. Ни одна скотина не потревожит!
Мила держалась одной рукой за рюкзак девушки, другой опиралась на шест. Намокшие кроссовки то и дело скользили по зыбкому дну болота. Защитная маска не спасала от тошнотворного запаха кислот. Стекло запотело, и окружающий пейзаж расплывался. Было страшно. Даже жутко. Но успокаивающий, приятный голос странной попутчицы, в которой непонятным образом сочетались твёрдый характер, мужские, размашистые движения и чисто женское
