подъезд ход должен иметься.
– Верно, – Марчук легко подскочил. – Двинулись.
Женька, успевший поудобнее пристроить футляр увесистого бинокля, хотел уточнить, почему «по помойке», но через пару шагов по крыше догадался – снизу неслабо завоняло. Видимо, питались обитатели красноголового дома вполне исправно и регулярно.
– Если что, прикроете, – капитан присел у края крыши. – Что-то не нравится мне этот дворик.
Женька и сержант, прислушиваясь к звукам не такой уж отдаленной стрельбы, изготовили автоматы.
– Сержант, тебя как по имени? – спросил капитан, подтягивая ремень каски.
– Сержант Жатьков. Василий.
– Ты, Вася, постарайся потише действовать. Понятно, подготовка у тебя не та, но все же… – попросил капитан.
– Есть. В смысле, постараюсь, – заверил сержант.
– Ну и добре, – Марчук мягко скакнул вниз. Через мгновенье там раздался душераздирающий вой – Женька от испуга и напряженных нервов едва не нажал на гашетку пэпээса…
Мелькнула рыжая молния, удирающая через двор, – контуженый кот, на которого метко десантировался капитан Марчук, спасался бегством. Донеслось приглушенное капитанское проклятие – разведчик, чуть прихрамывая, бежал к углу гаражной пристройки…
Женька успел спрыгнуть и разогнуться, как из-за угла высунулся носатый мужчина: худой, в штатском свободном пиджаке, широких брюках. Узкое лицо, озадаченное истошным кошачьим мявом, мигом побледнело – буквально в шаге застыл пятнистый капитан, целящийся в грудь горожанина из автомата.
– Шо надо? – шепотом поинтересовался Марчук. – А ну, геть отсюда.
Носатый медленно поднял руки и на цыпочках пошел в сторону, куда показывал автоматный ствол.
– Вдома сиди, война тут, – посоветовал раздосадованный многочисленными дворовыми сюрпризами капитан.
Носатый втянул голову в плечи и меленько затрусил через двор.
– Черта им в… Пошли живее, – приказал Марчук.
Разведгруппа нырнула за угол – здесь обнаружились приоткрытые ворота.
– То не гараж, а склад, наверное, – прошептал сержант Вася, глядя на штабель фанерных коробов.
– Да и черта им в… – капитан тронул стволом автомата приоткрытую створку ворот.
Ворота оказались хорошо смазанные – петли не скрипнули, зато за ними оказался сюрприз – разведчики увидели бампер и радиатор грузовика.
– Все ж, гараж, – прошептал Марчук, протискиваясь между стеной и подножкой грузовика. – «Рено»[72] припрятали, в антиквариат готовят…
Женька пролез с другой стороны машины – от кабины шибало бензином и вонью разогретого двигателя. Похоже, грузовичок вполне себе на ходу числился.
В полутьме громоздились коробки и ящики, со стеллажа свисала полуразвернутая штука материи – сатин в мелкий жизнерадостный цветочек. Борт «Рено» был откинут – в кузове тоже что-то лежало.
– Удрать не успели, – догадался сержант.
– Барахло нас не касается, пусть его интенданты считают, – намекнул капитан.
– Так я разве к этому, – обиделся Вася.
– Вот и хорошо, что к иному. Вон она, дверь, – Марчук двинулся к ступенькам у левой стороны склада-гаража.
Разговор и звуки отдаленного боя отвлекали – и на шорох к другим дверям, что в торце помещения, Женька повернулся поздновато. В дверном проеме шевелилось что-то угловатое – ага, коробки в руках, башка носильщика над ними едва торчит. Смутный грузчик, разглядевший подсвеченную из ворот пятнистую фигуру с автоматом, замер.
– Стоять! Хальт! – тихо скомандовал Земляков…
Коробконос и так стоял столбом, но за ним кто-то был, и этот «кто-то» оказался суетливый – дернулась полутьма, сверкнула вспышкой… Выстрела Женька не слышал – крепко двинуло в район солнечного сплетения, и переводчик Земляков мгновенно ответил очередью. С другой стороны гаража поддержал автомат капитана. Верхняя часть дверного проема очистилась – внизу слабо дергались лежащие, в соседней комнате кто-то закричал. Женька стеганул экономной очередью по груде на ступеньках, метнулся к ним. За стеной выстрелили, но явно наугад. Через мгновенье Земляков стоял на коленях на чьем-то теле и расстреливал темноту за порогом. Рядом возник Марчук, ствол его пэпээса тоже засверкал пламенем. За дверью становилось не так уж темно: пули дырявили ставни широких окон, оттуда начали пробиваться лучи дневного света, освещали мебель, груды ткани, странные сплошные столы, от которых отлетала щепа… Треск автоматов на миг стих – Женька скатился с трупов, и, нашаривая в кармане бронежилета новый «рожок», слушал, как осыпаются стекла… За дверьми кто-то замычал, то ли ругаясь, то ли застонав…
– Готов? – выдохнул Марчук, взводя затвор своего автомата.
– А то… – Женька готовился вскинуться к мертвому брустверу.
