практически нереальная. Но на войне и случайные удачи случаются. Вот несколько минут сидим, а немцев понесло, как на параде. Не исключено, что капитан Марчук вообще везунчик и ему те черти, коих он поминутно поминает, помогают…
Обоз оказался длинным – Женька разглядывал ездовых – солидные швабы, лошадей подгоняют исправно, но без паники. Вон тот красноносый ефрейтор еще и закуривает на ходу…
– Твою… – Земляков выругался.
– Что там? – сердито спросил Марчук.
– Кажется, к нам…
Бинокль приближал тротуар изрядно, и казалось, переводчик-наблюдатель практически встретился взглядом с егерским фельдфебелем. Немцев было шестеро, видимо, из охранения колонны, шагали они устало, но широко, и смотрели на дом. Туда же указывал и семенящий сбоку мирный обыватель: в приметном свободном пиджаке, да и вообще вполне знакомый разведчикам – оптика позволяла разглядеть носатую физиономию, беззвучно открывающийся рот…
– Вот же бандитская харя, привел, значит, – прошептал капитан.
– И не говори. Нет бы, раз драпанул с шухера, так домой нырнуть, заныкаться плотно…
– Слушай, Жека, а ты точно из «пиджаков»[73]? – поинтересовался капитан, напряженно размышляя.
– Не похож, что ли? – обиделся переводчик-недоучка. – У меня и очки есть. Уходить будем? Или рискнем?
– Вот, що б им черта… В самый нужный момент. Попробуем пересидеть. Может, заглянут в магазин, огорчатся, да пойдут своей дорогой. Ты к сержанту спустись, предупреди…
Женька протиснулся в слуховое окно, призывно зашипел – сидящий у двери сержант обернулся.
– Немцы внизу! – прошептал Земляков.
Сержант Вася кивнул, указал автоматным стволом в щель приоткрытой двери. Женьке стало малость не по себе – получалось, что немцы уже в подъезде. Ну да, толкнулись в запертую дверь магазинчика, решили обойти через подъезд. Или носатый их сразу так повел?
Нехорошо. Выходит, разведгруппа в мышеловке. В смысле, в голубятне, но все равно с надежно подпертой неприятелем дверью. Земляков призывно замахал капитану, но тот не реагировал, увлеченный биноклем. Пришлось бежать по крыше.
– Немцы в подъезде!
– Постой, постой, Жека…
– Да куда стоять?! Мы же не Карлсоны, с крыши не слетим…
– По пожарной… – Марчук не отрывался от оптики.
Женька яростно рванул его за штанину масккостюма:
– Постреляют, как уток.
Капитан выругался, уже без всяких культурных чертей, по-русски, вскочил:
– Да що ж не вовремя так…
Пропихнулись на чердак – имелось у товарища переводчика ощущение, что от бронежилета сплошные помехи – как черепаха в нем.
Сержант Вася уже приготовил гранату:
– Гавкали внизу, сейчас примолкли.
– Нужно проскочить, – прошептал Марчук.
Разведчики выбрались на лестницу, на цыпочках начали спускаться. Внизу кашляли – Женька видел в лестничном пролете камуфляжное шевеление – егерь топтался в полутьме на площадке первого этажа. Вот задрал бледное пятно лица – разведчики отпрянули к стене.
«Не проскочим», – жестом показал Марчук.
Женька тронул рукоять финки.
«Шумно выйдет», – изобразил ладонью капитан.
Женька и сам понимал – подъезд гулкий, определенно выдаст. Но можно заговорить по-немецки, отвлечь…
Сержант Вася усиленно тыкал кулаком с гранатой в ближайшую дверь – выбить, и из окон квартиры на свободу. Этаж второй, высокий, но если с умом…
– …Bloedling, – выругались внизу и загремели сапогами – из магазина возвращались егеря…
Марчук резким жестом указал на дверь и куда-то вглубь, кивнул сержанту и взялся за массивную ручку двери…
– Schau oben[74], – сказали этажом ниже. Мелькнула взявшаяся за перила рука, в прицел земляковского автомата вплыла макушка шлема в камуфляжной сетке. Женька взял чуть ниже и нажал спуск. Прогремела короткая очередь, в тот же миг Вася выпустил из ладони «эфку»…
…Закричали немцы… Женька успел увидеть, как капитан уперся сапогом в стену и оттягивает створку двери на себя. Внизу грохнуло, в облаке дыма и
