прекратился. Пришлось недоуменно открыть глаза и услышать блаженное:
— Мм… как вкусно, это лучшее, что я пробовал в своей жизни, боже, мне нужно еще…
— Ты жулик, — хмыкнула я, досадуя, что мой Фенька мог повестись на подобную провокацию.
— Вообще-то сейчас я не врал, — притворно возмутился мужчина.
— Предлагаю доказать это еще раз.
Ричард посмотрел на меня уже без прежней веселости. Взгляд был пристальным, изучающим. Мужчина облокотился на правую руку и подтянулся повыше, чтобы его лицо оказалось напротив моего. Склонился ниже и прошептал:
— Отгораживайся от Феньки. Мы с тобой немного поиграем.
— Во что? — не сообразила я и только после этого заметила, как темнеют глаза мужа.
Пояснений не последовало.
У герцога Бёме оказалось необычное понятие об играх.
Еще были свежи впечатления нашей первой брачной ночи, поэтому, как только его губы коснулись моих, я судорожно выдохнула, почувствовав сладкую негу внизу живота. Словно толчок к действиям. Приподнялась и, обхватив Ричарда за плечи, слегка надавила, призывая лечь на спину.
Но он вновь сделал все по-своему.
Холодные руки коснулись моих пальцев, заставили их разомкнуться. А затем уверенным движением Ричард обхватил меня за талию и заставил плюхнуться на живот.
— Ты чего? — опешила я.
— Мы играем в игру.
Он уселся у моих ног, сжал бедра и потянул на себя, приговаривая хрипло: «Иди сюда».
Я чувствовала себя слегка растерянной и не имела ни малейшего понятия, что надо делать. Только когда его ладони легли на попу, стало понятно, в чем заключается игра. Ричард провел руками вверх, задирая ночную сорочку, надавил на поясницу, заставляя прогнуться. И продолжил снимать с меня одежду. Как только камиза полетела в сторону, муж собрал мои волосы в хвост и осторожно, видимо опасаясь причинить боль, потянул их на себя, заставив задрать голову. Он прижался ко мне сзади.
А до меня дошло, что нужно делать.
Ухватиться за что-нибудь, пока не опьянела от того, что происходит за закрытыми дверями герцогской спальни.
…время уже близилось к рассвету. Распаленные, тяжело дышащие, вспотевшие, мы совсем не по-благородному распластались поперек кровати. Эмоции готовы были вырваться наружу или смехом, или слезами, но пока я глядела в потолок и с наслаждением чувствовала, как постепенно расслабляются перенапряженные мышцы.
Спать не хотелось совершенно, а думать о том, какой уставшей и невыспавшейся я буду выглядеть сегодня днем, казалось бессмысленным.
— Ричард, — позвала тихо.
— Мм?
— Ведь рано или поздно я стану старой, толстой и некрасивой. Вот что ты тогда будешь делать?
Муж повернул голову — я с трудом различила это боковым зрением.
— То же, что и сегодня. Только накрою тебя простыней.
— Ты очень заботливый муж, — хмыкать уже не осталось сил, поэтому постаралась передать свои эмоции ироничной интонацией.
— А ты очень заботливая жена, — не остался в долгу тот. Правда, иронии в его голосе не было.
— Знаешь, о чем я подумала?
— Мм?
— Симона может что-то знать про того маньяка.
— Ты очень вовремя об этом вспомнила, Марита. — О, вот и ирония! — Давай спать?
— Давай. — Повисла небольшая пауза. А затем я нерешительно попросила: — Ричард, обними меня, пожалуйста.
Его рука тут же протянулась ко мне.
— Иди сюда, — охотно отозвался он.
— Придвинь меня к себе, — не согласилась я.
Мы синхронно повернули головы, озадаченно посмотрев друг на друга. Да, эта ночь была настолько непростой, что под утро оставила нас без сил.
— Ладно, я тебя притяну, а ты двигайся ко мне, — предложил вариант мужчина.
— Ладно.
Слегка попыхтев, я все же устроилась у мужа на груди, закрыла глаза и понадеялась не только на безмятежный сон, но и на то, что завтрашний день
