Ричард избавил меня от одежды настолько механическими и равнодушными движениями, что я едва не прослезилась от разочарования.
Муж надел на меня ночную сорочку, довел до кровати, помог лечь на спину, стараясь не давать совершать лишних манипуляций. После чего переоделся сам.
А затем вдруг вытащил из шкафа два шерстяных пледа, оба свернул вдвое. Одним накрыл меня, другим себя.
— Это зачем? — нахмурилась я.
— Чтобы лучше спалось, — честно ответил он, приподнялся на локтях, задул последнюю свечу. И, повернувшись на бок, прижался к моему телу.
Мне хотелось расспросить его, почему он опоздал, но я только нежно улыбнулась, хотя он этого уже и не увидел.
Утром герцог от расспросов увильнуть не смог.
Проснулись мы как-то не по-супружески, почти одновременно. Я открыла глаза немногим раньше мужа. Успела только усмехнуться про себя, глядя на его расслабленное лицо, неуловимо изменившееся после отдыха от тяжести будних дней, когда вдруг герцог зашевелился и открыл глаза.
Я испуганно вздрогнула, не ожидая, что меня так быстро застанут врасплох. Ричард моргнул несколько раз. В его взгляде читалось такое недоумение, что пришлось поспешно отвлекать его, пока не посыпались вопросы вроде: «Вы что, меня разглядывали?»
— А чем это ты вчера занимался, если даже опоздал к ужину?
Муж растерялся.
Он, наверное, хотел немного полежать, понежиться, подумать о предстоящем дне. Но вместо этого пришлось взирать на растрепанную сонную жену и пытаться подобрать достойный ответ.
— Мм… — промычал он, протер заспанные глаза и поморгал, пытаясь собраться с мыслями. — Леди, а вы кто?
— Что? — не поняла я.
— Клянусь, вчера я засыпал с такой доброй и милой женщиной.
У меня аж рот приоткрылся, пока я пыталась придумать достойный ответ.
— Значит, не такого поворота событий вы ожидали от брака? — уточнила обманчиво спокойно.
Ричард так по-доброму улыбнулся, что чуть не сбил мой злобный настрой.
— Мне больше по душе покладистые жены, — пошутил он. А может, и не пошутил. Как-то странно это сказал.
— Ах вот как…
Я сделала то, чего, наверное, все же не должна была делать. Села на кровати и, прежде чем герцог успел испугаться и остановить меня, нависла над его лицом, расставив руки по обе стороны от его головы.
— Придется привыкать к моему мерзкому характеру, ваша светлость. Я ведь пытаюсь привыкнуть к вашему, — проговорила тихо, но оттого не менее зло.
Я была готова к любой реакции, но только не к тому, что муж поспешно схватит мой свалившийся шерстяной плед и накроет им себя.
Не успев среагировать на эти странные манипуляции, я нахмурилась, повернула голову, чтобы посмотреть, в чем, собственно, дело. Но не успела даже взглянуть, как одним резким движением меня прижали к кровати. От удара спиной о мягкую перину из меня выбило весь дух.
Ричард, который теперь нависал надо мной, неодобрительно сказал:
— Марита, хватит. Ты в добровольно-принудительном порядке сохраняешь постельный режим.
— Размечтался, — вырвалось в ответ.
Заметив удивленно взлетевшие брови мужа, я поспешила исправить реплику:
— В смысле, я ведь уже хожу. Все нормально, волноваться не о чем.
— Волноваться всегда есть о чем, дорогая моя герцогиня.
Я прищурилась.
— Может, отпустишь меня?
— Что, тяжело терпеть мой мерзкий характер?
— На самом деле масса твоего тела оказалась намного тяжелее характера, — нагло заявила я.
Герцог вздохнул. Отпустил мои руки, пригвожденные к кровати, но увеличивать дистанцию между нами не спешил. Его лицо находилось так близко к моему, что я принялась завороженно разглядывать его бороду.
Она выглядела уже не такой колючей, какой была еще вчера. Отросла? Может, он помыл ее какими-то травами? Лавандой? Но тогда она должна пахнуть. Я не удержалась. Потянулась вверх, вдохнула запах, но ничего, кроме почти выветрившейся туалетной воды, не почувствовала.
Зато взгляд мужа прямо намекал, что такого странного поступка он не ожидал.
— Так где ты пропадал вчера? — поспешно спросила, поражаясь, насколько универсальным может быть «семейный допрос», когда нужно перевести тему.
