3 ноября на ряде участков советская оборона была прорвана, войска 51-й Отдельной армии стали отходить на юг.
Немцы начали развивать наступление в двух направлениях: четыре пехотные и одна моторизованная дивизия – на Севастополь; пять пехотных, одна моторизованная дивизия и две кавалерийские бригады – на Керчь.
Однако «большой прогулки» на Керченский полуостров не получилось – пара бронепоездов – «Войковец» и «Орджоникидзевец» – и полностью укомплектованный авиаполк «ТБ-3» сильно портили фрицам настроение и здоровье.
К тому же, сильно обгоняя вермахт, в сторону Керчи отходили две полнокровные, свежие дивизии: 106-я полковника Первушина и 276-я генерал- майора Савинова.
Не вступая в бои с противником, обе дивизии исполняли приказ Главнокомандующего войсками Крыма: оперативно проследовали в район Ак- Монайского перешейка, где спешно стали создавать оборонительный рубеж, устанавливая «флотские» батареи 100, 130 и 152, снятые с позиций на Сиваше.
Времени у них было мало, но его хватило, чтобы отрыть окопы, соорудить блиндажи и дзоты – уже на третьей и четвертой линиях обороны, ибо первые две были подготовлены по приказу комфлота еще в июле. Поэтому, когда на Ак-Монайские позиции стали прибывать ослабленные в боях 156-я, 157 -я, 271-я, 320-я стрелковые дивизии и 9-я бригада морской пехоты, они смогли хоть немного отдохнуть во втором эшелоне.
Продовольствием и боеприпасами все шесть дивизий снабжали из Керчи и Феодосии, отбитой у румын, и была у красноармейцев надежда на командующего Черноморским флотом – когда Дунайская флотилия войдет в Арабатский залив с севера Ак-Моная, а крейсера подойдут с юга, со стороны Феодосийского залива, то корабельная артиллерия здорово поможет устоять на рубеже.
Авиация ЧФ участвовала всеми своими эскадрильями против 11-й армии Манштейна – бомбежки, обстрелы, штурмовки шли безостановочно, пилоты делали по пять-шесть вылетов в день.
Жесткие меры, принятые Октябрьским, позволили собрать воедино все подразделения 51-й Отдельной армии, и теперь они отступали на заготовленные рубежи обороны – одна часть армейцев отходила к Керчи, занимая Ак-Монайские позиции, другая – к Севастополю, на линию Камары – Чоргунь – Чергез-Кермен – Азиз-Оба – Кача.
Передовые и главные рубежи обороны были подготовлены еще летом, но и в сентябре работы продолжались, хотя и силами всего одного саперного батальона.
С конца августа по середину сентября по приказу комфлота собирались орудия, расставленные вдоль побережья «для отражения сил итальянского флота», и свозились в Севастополь.
Двадцать две 152-миллиметровые пушки и гаубицы с позиций Каркинитского сектора береговой обороны, восемь 100-миллиметровых пушек со стационарных батарей у Судака, три 102-миллиметровых орудий из Евпатории, девять 130-миллиметровых орудий из-под Коктебеля, с Бакальской косы и Феодосии.
Передовой рубеж протягивался на сорок шесть километров, находясь в пределах дальности тринадцати береговых батарей – сорока четырех орудий калибром от 100 до 300 миллиметров. Каждое танкоопасное направление простреливалось огнем не менее восьми пушек, эшелонированных в глубину.
Как ругали тогда комфлота за «пораженческие меры»! И как теперь рады были измученные красноармейцы. Они прибывали на все готовое – занимай отрытые окопы, обживай блиндажи, крепи оборону.
Некоторые стратеги из бывшего штарма в Симферополе сильно морщились и строчили донесения «куда надо» – дескать, командующий флотом, став Главнокомандующим войсками Крыма, совсем с ума сошел. Отвел армию к Керчи и Севастополю, а как же Ялта, Алупка, Судак, Евпатория?
Филипп догадывался о том, кто писал доносы, но даже не одергивал «доброжелателей», а молча готовил флот. Пока 51-я армия укреплялась на суше, крейсера, лидеры и линкор выдвигались к Евпатории и к южному берегу.
Комфлота помнил, что орудия его линкора, хоть и единственного, бьют на сорок четыре километра, а крейсера достают как минимум на двадцать пять, а то и на тридцать восемь.
Короче говоря, вся местность южнее Симферополя находится в зоне поражения. Целые команды корректировщиков огня уже разместились, где полагается, и ждут подхода немцев, а комендоры – парни резкие…
…Ноябрь в Крыму не балует теплом, хотя и жаловаться грех. Где-нибудь под Москвой в это время снег лежит и морозы досаждают, а тут…
Ну, да, прохладно. И ветер сильный, промозглый, то и дело туманы нагоняет, частенько дождик моросит. Так ведь осень же.
Филипп надвинул фуражку на лоб – дует, однако…
Утро 5 ноября было хмурым, и море вокруг приняло неприглядный серый цвет, словно грязи намешали в волны. Туман отошел, зато морось усилилась. Ну, это даже к лучшему – подкрадемся незаметно для люфтваффе.
Впереди, прямо по курсу, открывался Каламитский залив. Где-то там, по берегу, тащатся 22-я пехотная дивизия вермахта и 5-я кавбригада румын. У них приказ – выдвигаться к северному фасу Севастопольского оборонительного района на участке Аранчи.
Нечего им там делать…
