Любопытство в глазах Велеса разгорелось еще сильнее.
– А… Звучит интригующе. Так скажи мне, Чет, что же у тебя за бабушка?
– Ламия.
– Ламия? – Сдвинув брови, бог задумался. – Неужели та лилит?
Ивабог кивнула.
– Она самая.
– В тебе есть кровь лилит? – Лицо Велеса омрачилось. – Это невозможно… Тогда она должна быть… – Он опять взглянул на Чета. – Ты хочешь сказать, Ламия до сих пор рыщет среди живых?
– Это так, – сказала Ивабог. – Я пробовала его кровь. Ошибки в его происхождении быть не может.
– Чет, ты и вправду полон сюрпризов, – восхищенно сказал Велес. Подавшись вперед, он во все глаза смотрел на Чета. – Давай, Чет. Расскажи мне, как такое случилось.
И Чет рассказал – рассказал ему все, что знал о себе. Рассказал о том, как Ламия убила его. Потом – о Сеное, о ловушке, в которую тот сам себя поймал, но ничего не сказал ни про ключ, ни про нож, ни о том, что должен найти Гэвина.
Велес слушал очень внимательно, кивая в нужных местах. Когда Чет закончил, Велес некоторое время молча смотрел на горы, посасывая трубку с сосредоточенным выражением лица. Наконец он заговорил: – Как ты думаешь, Ивабог, возможно ли, что Ламия каким-то образом заманила Сеноя в ловушку?
– Думаю, да. Сперва мне так не казалось, но чем дальше, тем больше я думала об этом.
– Ангел должен был бы сразить ее, – сказал Велес. – Отправить ее сюда, в Нижний мир. Как и всех остальных.
– Да, но то, что он этого не сделал… Что они до сих пор вместе… заставляет задуматься. Может, она каким-то образом обвела его вокруг пальца или, может, оплела чарами.
– Ты думаешь, что Ламия способна соблазнить ангела?
– Да.
– Только не Сеноя. Он же из старой Габриэлевой гвардии. Его сердце… оно как камень.
– Если кто и способен соблазнить камень, то это Ламия, – сказала Ивабог. – Подумай. Она и ее древняя магия гораздо старше любого ангела. Она умеет плести чары на крови. Если ей удалось украсть хотя бы каплю его крови –
Велес ухмыльнулся, будто ему рассказали неплохую, но крайне сальную шутку.
– Даже мне не выдумать для Сеноя лучшего конца, чем попасть в ловушку того самого существа, которое он должен был уничтожить. – Он рассмеялся. – Надеюсь, она до сих пор питается им, даже сейчас. Надеюсь, он страдает. – Глаза Велеса затуманились: он явно смаковал эту мысль. Наконец, он вздохнул. – Мне греет душу сознание, что одна из нас до сих пор бродит по Земле. Слишком многие пали под мечами ангелов, слишком многие были изгнаны сюда, вниз – духи и боги Земли, древний народ, звери и чудовища, все, кому не нашлось места в их великом замысле.
– И будто недостаточно было, что нас изгнали с Матери-земли, – добавила Ивабог, – разлучили с нашими милыми звездами и луной… Теперь нас выживают из чрева самой Смерти.
– Что ты имеешь в виду?
– Будто ты не знаешь. «Зеленые», эта новая порода безбожных душ. С тех пор, как господин Нергал оставил Стигу, они захватили город. Захватили доки, все укрепления, а теперь они жгут храмы, изгоняя древних.
Лицо Велеса омрачилось.
– Есть хоть какие-нибудь известия о том, что случилось с Нергалом?
– Только слухи – что он уехал на переговоры с Кали. Больше никто о нем ничего не слышал.
Велес нахмурился еще сильнее.
– Они не остановятся, – сказала Ивабог. – Никогда. Пока мы все не исчезнем… Не будем забыты.
– Глупцы, – холодно сказал Велес. – Что, как они думают, случится, когда нас не будет? Душам придется прятаться по пещерам, чтобы спастись от демонов. Нижний мир воистину станет пристанищем смерти.
– Они сожгли мой храм, моих мужей… моих
– Глупости, – сказал Велес, качая головой. – Миру без богов не бывать никогда.
– У них есть свои боги.
– Да, все эти Иисусы, Будды и Магометы – они такие холодные… отстраненные. Да они даже явить себя как следует не могут. Как можно поклоняться богу, которого даже увидеть нельзя? – Он встал, покачал головой и принялся расхаживать взад-вперед. – Пора напомнить этим безбожным душам, что такое истинный бог. Пора стать светочем во тьме их посмертия, маяком во мраке. – Он поднял кулак, и в воздухе затрещало; прямо над их головами
