— Вся проблема именно в том, что дети не развиваются как личности. У них нет не просто детства, а стимула к жизни. Даже у животных детеныши развиваются, познавая мир в играх. Остановка умственного развития тянет за собой угасание нервной деятельности — это же очевидно! Дети — не роботы, они не могут просто тупо выполнять команды. Посмотрите, что происходит: шестеро из двадцати. И чудом живы до сих пор. Почему вы не позволяете им развиваться нормально?
Его спокойно выслушали и так же спокойно объяснили, что живое существо с функциями Творца — это страшнее любого оружия.
— Позвольте им фантазировать — и они наводнят мир чудовищами. Вы хотите оживших детских каракулей? Ночных кошмаров, воплотившихся для всего мира? Если не обуздать фантазию, дети станут полностью неконтролируемыми! Стоит лишь появиться цели, стоит им просто захотеть — и вы не сможете остановить их. Нет стимула к появлению желаний — нет и противостояния. Они должны быть полностью контролируемыми. Подавление воли и желаний — единственный путь управления ими.
— Это же дети… — беспомощно сказал Олег.
— Это не дети. Это экспериментальные образцы, — сурово оборвали его. — Ваша задача — найти способ поддержания их высшей нервной деятельности на должном уровне. Если решения задачи нет — вы отстраняетесь от участия, эксперимент признается неудачным, образцы уничтожаются, проект закрывается.
Олег вышел от руководства с ощущением надвигающейся катастрофы. Ничего не предпринимать — это значит позволить детям стать расходным материалом. А предпринимать ему, по сути, ничего не разрешили.
Пробовал давать им препараты, стимулирующие нервную деятельность, антидепрессанты — эффект был практически нулевой. Юрка на занятиях вместо металлического бруска материализовал овощное рагу, которым детей кормили накануне, — за что воспитатель жестоко отхлестал его ремнем на глазах других детей. Мальчишка жалобно плакал, остальные дети молча смотрели в пол. Девочки жались к стене. Олег пытался вмешаться, но его мягко попросили не влезать в воспитательный процесс. Хорошо хоть позволили забрать мальчика в медблок после наказания.
Юрку пришлось нести на руках. Когда Олег со своей ношей выходил из учебной комнаты, одна из девочек сделала было несколько робких шагов за ним.
— Иза, куда? — остановил ее воспитатель.
Олег посмотрел на девочку. Стоп. Это как-никак волеизъявление. Или попытка…
— Я беру ее с собой, — сказал он поспешно. — Сниму энцефалограмму и приведу обратно. Иза, идем со мной.
В блоке уложил Юрку на кушетку, указал Изе на стул — та послушно села. Прибежавший педиатр принялся набирать в шприц обезболивающее. Мальчик плакал, девочка робко смотрела в его сторону. Что это — сострадание?
— Что ты чувствуешь, Иза? О чем думаешь?
— Ему больно, — тихо ответила она.
— А тебе?
— Мне страшно.
Педиатр сделал Юрке укол и ретировался. Олег подошел, положил под голову ребенка подушку и укрыл простыней:
— Отдохни, малыш.
Перехватил внимательный взгляд девочки. Растерялся. Что сказать? Вопрос «Что ты хочешь?» она вряд ли поймет. Или ответит, что ничего. Волеизъявление для них запрет. Подумал. Улыбнулся ей и сказал:
— Можно.
Она подошла, приподняла край простыни и погладила Юркину руку. Олег удивленно приподнял брови: ого. А ведь не все так плохо…
— Иза, ты и сейчас боишься?
Она долго молчала, глядя себе под ноги. Олег смотрел на нее и думал о причине: нехватка слов или настолько запугана?
— Да, — наконец выдала она.
— Я тебя не обижаю. Не наказываю. Не повышаю голос. Чего же ты боишься?
На этот раз молчание тянулось еще дольше. Мысль явно давалась девочке с трудом:
— Ты не такой.
— Хорошо. Тогда договоримся так: раз я не такой, меня не надо бояться. И здесь вообще не надо бояться.
Она послушно кивнула. Метнулись тоненькие черные косички. Олег погладил девочку по голове и ощутил, как Иза замирает, ловит незамысловатую ласку. Боится, да… Но теперь он точно знал, что ей нужно. Да и не только ей.
Он пользовался любым предлогом, лишь бы забрать детей из-под контроля воспитателей. Чаще водил их на осмотры, подменял сослуживиц, в обязанности которых входило гулять с ними в сквере (как уж те были рады избежать скучного времяпрепровождения!), делал обходы тесных неуютных детских спален перед сном. Просто коснуться. Улыбнуться. Вызвать любую положительную эмоцию. Или хотя бы исключить понятие «страх» — хоть ненадолго. День за днем. Неделя за неделей. Витамины и ноотропные препараты были лишь для прикрытия. Коллеги-врачи обрадовались появлению в
