пробегаясь пальцами по сенсорам четырех капитанских пультов, находящихся сбоку от подлокотников.
Кроме капитана в главной рубке находились на своих рабочих местах первый и второй пилоты, штурман, канонир и два оператора сканеров пространства. Иначе говоря, Суровцев, Хряченко, Хмелин, Штейнберг, Круглов и Даниил Коган, как младший оператор.
– Пилотам подключить контур мысленного управления! – скомандовал Михаил, сам делая это.
– Есть!
Перед глазами капитана развернулись цветные трехмерные схемы навигационной системы «Тени». Имплант начал подключить их к мозговым центрам, и вскоре Михаил перестал ощущать свое тело, став кораблем. На перефирии сознания он чувствовал пилотов, от них тянуло предвкушением. Еще бы, на таком чуде они еще не летали! Пробные вылеты не в счет.
– «Тень» – диспетчерской, – сообщил капитан. – К старту готовы.
– Диспетчерская – «Тени». Старт через две минуты. Стартовое окно на орбите по координатам…
Получив координаты, Михаил передал их искину, тот подставил данные в навигационную программу и запустил отсчет.
Если бы кто-то смотрел со стороны, то он увидел бы любопытное зрелище. Два поросших деревьями холма внезапно отъехали в стороны, открыв глубокий провал в земле. А затем раздался тихий свист, и из провала выскользнула скрытая маревом раскаленного воздуха тень, мгновенно скрывшись в низких облаках. После этого холмы вернулись на свое место, и ничто больше не нарушало покой сибирской тайги.
– Вышли на орбиту в указанных координатах стартового окна, – сообщил первый пилот. – Через пять минут должны освободить окно. Запускаю основные двигатели.
Михаил отслеживал действия Суровцева через имплант. Наблюдать за работой двигателя древних было крайне любопытно, хоть он и не первый раз видел это. По сравнению с ним земные работали совершенно иначе. И это не говоря уже о ментальном управлении. Для последнего приходилось постоянно выстраивать в сознании сложные образы – хорошо хоть, что в этом мог помочь искин, самостоятельно научиться такому было бы затруднительно.
Вот только беспокоила его некая тень, присутствующая в схеме мысленного управления на заднем плане, причем, никто другой ее почему-то не видел. Вспоминались слова Старого Зубра о том, что двигатель не только гиперпространственный, но и какой-то еще. Михаила беспокоило, почему недостаточно изученный двигатель установили на корабль, ведь такого обычно никто и никогда не делал. Нет, все-таки в этом задании слишком много странностей!
Отсчет завершился, и звезды словно прыгнули фрегату навстречу – он вошел в гиперпространство. И тут «безумец» показал себя – корабль, казалось, вывернуло наизнанку, по сознанию людей ударила сперва звуковая, а затем световая волна. Суровцев, не проходя промежуточных этапов, сразу с первого нырнул на шестой уровень гипера. Не самоубийственно, но очень неприятно, такого старались не делать. Однако Михаил не стал его останавливать, только хмыкнул про себя – форсит пилот, хочет показать чего стоит, все свое мастерство. Ну что ж, неплохо сработано, невзирая на неприятные ощущения.
Информационные потоки с навигационного кристалла с расчетом курса сплетались в некое кружево, прежде чем занять свое место в общей картине. Искин виртуозно манипулировал данными, выдавая их пилоту уже адаптированными для человеческого восприятия. Тот одна за другой задействовал системы фрегата, выводя его в ходовой режим. Наконец коррекция курса была завершена по основным реперным точкам, и «Тень» набрал ход, пронизывая гиперпространство.
Первой остановкой на пути к Н237 был двадцать седьмой пограничный сектор, который контролировала русская пространственная станция «Аркадий Стругацкий». Там Михаил планировал получить информацию о текущей диспозиции флотов людей и крэнхи, чтобы не нарваться на крупное соединение последних.
– Старшина Хмелин! – встал капитан, одновременно отключаясь от контура мысленного управления. – Принимайте командование! Первая вахта ваша. Смена через четыре часа. Ваш сменщик – рядовой Штейнберг. Остальные, кроме пилота, свободны. Пилоты сменяются по согласованному графику.
– Есть! – бывший полковник пересел в его кресло.
– Внимание экипажу, обед через полчаса в кают-компании, – донесся по громкой связи голос Даниила, выполняющего в полете роль кока, поскольку готовил он отлично.
Уже выходя их рубки, Михаил предвкушающе облизнулся – Данька обещался в честь первого дня полета устроить настоящий пир, в том числе сварить настоящий украинский борщ, который его друзья просто обожали.
Двух дежурных операторов сканирующих систем пространственной станции «Аркадий Стругацкий», русского Ивана Копытова и американца Джозефа Некрофта, заставил вздрогнуть зуммер предупреждения о выходе из гиперпространства неопознанного корабля. Они хотели было объявить тревогу, но компьютер сообщил о получении кодов доступа – это был русский поисковый фрегат новой модификации, потому его сразу и не опознали.
– Вам разрешено пристыковаться к восемнадцатому причалу шестой аппарели, – произнес в микрофон Копытов, после чего предупредил о прибытии гостей командира станции, адмирала Таревича.
Услышав предупреждение, тот несколько удивился – кораблей с Земли он сегодня не ждал. Возможно, это курьер? Хотя вряд ли, курьерские корветы имели совсем другие коды доступа. Но на всякий случай решил лично встретить фрегат, не то мало ли что. Быстро собравшись, адмирал вызвал платформу внутреннего монорельса и направился к шестой аппарели.
