– Вы здесь не останетесь? – уточнил Михаил.
– Нет. Но связь с вами поддерживать будем, не беспокойтесь.
– А куда вы отправитесь?
– Извините, но этого мы сказать не можем, – пошевелил ушами Тайхау. – Мы уже не принадлежим к нашим народам, и не можем позволить давить на себя. Есть общества, где эмпатов, подобных нам, держат в рабстве, заставляя делать все, что угодно власть имущим. Мы этого допустить не можем.
– Когда Россия делала что-либо подобное?! – возмутился Михаил, Гши поддержал его возмущенным рычанием.
– Не делала, но когда речь идет о государственных интересах, мораль отходит в сторону. Это естественно, поэтому мы предпочтем обезопасить себя самостоятельно.
– Я понимаю. Но что это за цивилизации такие? Они достигли звезд?!
– Увы, да… – вздохнул Карпин. – По типу цивилизации делят на маджента, где большей частью собраны солидарные, и индиго – где наоборот. Исключения бывают, конечно, но это именно исключения. Среди индиго-цивилизаций встречаются такие, что лучше бы их никогда не встречать. Взять хотя бы Железную Сотню или Юои Жерг. Первые – это крайняя стадия того, к чему стремятся европейцы и американцы. Абсолютно безжалостное общество, стремящееся только к выгоде. Вторые – моралисты, считающие всех, не исповедующих их жутковатую мораль, животными. И относятся соответственно. Есть образчики и похуже. Но все они отживут свое и уйдут – ни одной не солидарной цивилизации не суждено перейти, достичь более высокого уровня – это не для них, их удел распад и гибель. Со временем.
– Только прежде, чем распадутся и погибнут, столько нагадить успеют… – скривился Михаил. – Почему их не останавливают?
– Как? – устало посмотрел на него Тайхау. – Насилием? К сожалению, не выход. Насильственная гибель множества разумных порождает разрушительную энергию, именуемую инферно. Если ее много, то может даже раскрутиться воронка инферно, а это – гибель для всей вселенной. Иногда, правда…
– Что?
– Иногда эгорационалисты, «хозяева жизни» в конкурентных обществах доводят свой народ до бездушия, убив в разумных все доброе и светлое. Им хочется получить не способную к сопротивлению жующую, потребляющую биомассу, и они своего добиваются, только не учитывают, что после этого сам мир начинает кричать от боли через Сеть. И тогда приходит тот, кого именуют Палачом или Плетущим Путь, и проводит полную стерилизацию планеты. К счастью, такое бывает крайне редко, но все же бывает. Вам, пока существует Империя, это не грозит.
– Палач… – пробормотал Михаил и поежился.
– Да, устройство мироздания совсем не похоже на наши ожидания, – усмехнулся Карпин. – Да и ситуации бывают очень разные. Например, в одной из недалеких вселенных на Земле сейчас начало двадцать первого века. И там родился молодой Палач, которого не нашли своевременно, чтобы научить себя контролировать. Он не погиб, как ни странно, вырос и инициировался, абсолютно не понимая, кто он такой, считая себя обычным русским студентом с имперскими взглядами. А когда получил силу и неуязвимость, начал наводить в мире порядок по своему разумению. Представляете, что он наворотил?..
– Бр-р-р… – капитана даже передернуло.
– Вот именно, – вздохнул Карпин. – Поэтому любое свое действие, особенно влияющее на множество разумных, нужно тщательнейшим образом обдумывать, чтобы заранее выяснить возможные последствия. Вам двоим, – он по очереди оглядел Михаила и Гши, – не помешало бы этому научиться, пригодится. Ведь от ваших решений будет зависеть очень многое…
Опять бывший лейтенант упомянул, что курсант имеет какое-то отношение к властным структурам. Но ведь это не так! Что-то здесь нечисто, и это молодому человеку очень не нравилось. Нет же такого! Или он просто чего-то не знает? Вот же проклятье!
– Думаю, для начала достаточно, – сказал Тайхау. – Обсудите все это со своими экипажами. Кто захочет пройти обучение и получить новые пилотские и прочие импланты, до которых науке наших народов еще долго расти, пусть выходят наружу. К ним подойдут.
– Всего доброго, – попрощался Карпин.
Едва успел он это произнести, как оба эмпата расплылись туманными облачками и исчезли из кресел. Это была отнюдь не телепортация, а нечто совсем иное.
– Это они были или голографии? – подал голос Айзат, молчавший во время всего разговора.
– Не знаю, – развел руками Михаил. – Но теперь хотя бы кое-что стало ясно. Пошли.
Все четверо поднялись и направились к кораблям. Экипажи ожидали в кают-компании «Тени», каким-то образом договорившись и собравшись вместе. Не успели они войти, как попали под прицел пристальных взглядов.
– Ну? – не выдержал Суровцев.
– Сейчас расскажем, – пообещал Михаил. – Чаю только выпью.
Быстро налив себе чаю из синтезатора, он отпил глоток и заговорил. Слушали капитана внимательно, но часто просили уточнить или дополнить что- либо. Остальные трое подсказывали, если он что-то упускал.
– Ну ничего себе… – выразил общее мнение Тупило, когда рассказ завершился.
