– Спросите об этом Максимилиана. – Королева поджала губы и заносчиво вскинула подбородок. – И дважды подумайте, прежде чем вымаливать пощаду убийце, чья вина доказана лишь одним его существованием.
Она прошелестела мимо, волоча за собой пурпурный шлейф. Меня окутало облаком терпких духов, по коже рассыпались мурашки, точно мимо прошла не женщина, а сгусток льда. Я застонала и опустила горячий лоб на скрещенные руки. Пропало проклятие или нет? Что будет, что будет?
Дверь распахнулась снова, и из кабинета выглянул лакей.
– Ваше сиятельство! – отчеканил он. – Его величество готов вас принять. Прошу вас незамедлительно пройти в кабинет.
Я всхлипнула, подобрала подол платья и, придав осанке достойный вид, переступила порог.
Король сидел за письменным столом, черкая золотым пером на разложенных бумагах. Справа от него – пресс-папье в виде свернувшегося клубком дракона, слева – стопка папок в алых обложках с золотым тиснением. И весь кабинет выполнен в красно-золотых тонах. Я вздохнула и затеребила лунный кулон, его тепло дарило спокойствие.
– Ваше величество, – начала я, неловко присев по этикету, но король не дал мне продолжать.
Отложив перо, он вышагнул из-за стола мне навстречу и, взяв за руку, коснулся губами.
– Счастлив встретиться с вами снова, моя майская роза. Жаль, в столь печальное для нас обоих время.
– Вы знаете, зачем я пришла, – срывающимся голосом заговорила я. – Это касается моего мужа Дитера…
– Конечно-конечно, – завздыхал король, покрывая поцелуями мою ладонь, потом запястье. – Я мог бы догадаться.
– Вы арестовали невиновного, ваше величество, – продолжила я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не вырвать руку. – Дитер – не убийца.
– Приказ отдавал не я, а супруга, – возразил Максимилиан, все еще не выпуская мою ладонь. – Прискорбно, но мне пришлось подтвердить его, когда обнаружилось, что все факты налицо.
– Какие факты? – спросила я, холодея.
– Посол Тураон Эл’Мирт за ночь стал каменной статуей, – морщась, ответил король. – О, это чудовищное зрелище! Меня бросило в холодный пот, лишь только я увидел эту жуткую статую! Этот распахнутый в безмолвном крике рот! О, бог мой! – Моя ладонь наконец-то выскользнула из его хватки, и Максимилиан тихо застонал, прижав руку ко лбу. – Такое не подобает видеть благочестивому фессалийцу, а тем более юной фрау. Вы бы упали в обморок, дорогая.
– Не упала бы, – жестко парировала я. – Мне уже приходилось видеть статуи в саду Мейердорфского замка.
– Ах вот что, – хмыкнул король и покосился на меня с неодобрением. – Но все равно это было чудовищное зрелище.
– Почему вы уверены, что виноват Дитер? – спросила я. – Разве в Фессалии нет других василисков?
– Что вы! – замахал руками Максимилиан. – Мой бог, помилуй Святая Дева! Последнее чудовище убито в каменных пустынях Канто, а его глаза, язык, сердце, печень и прочие внутренности пущены на яды и магические зелья.
– Значит, – подхватила я, – чисто теоретически возможно убить по методу василиска без применения самого василиска?
– Тео-ре… – повторил король, запнулся и вытер кружевным платочком вспотевший лоб. – Уф, вы столь же умны, сколь и прекрасны, и жонглируете словами не хуже наших мудрецов. Вы правы, убить можно и с помощью магии, вот только кому придет такая идея?
– Например, королеве? – рискнула и забросила удочку я.
Ожидала увидеть возмущение и получила его. Король откинул голову так, что корона съехала на затылок и чудом удержалась на густых, тщательно уложенных кудрях, на щеках вспыхнули красные пятна.
– Говорите да не заговаривайтесь, моя дорогая, – сухо отчеканил Максимилиан, даже отступая от меня на шаг. – Ваши слова могут быть расценены как клевета и лжесвидетельство против короны. И я вправе арестовать вас прямо сейчас, если вы не отступите от лжесвидетельства и не попросите прощения.
– Прошу, – испуганно пробормотала я, и сердце заколотилось быстро-быстро. – Простите, ваше величество. Простите за необдуманные слова.
У меня никого не было, кроме Дитера, и никто не защитит Дитера, кроме меня. Если я сейчас оступлюсь, если пройду по краю и сорвусь в пропасть, кто вызволит его? Наше счастье висело на волоске, и король уже поднес к нему нож. Ощутив жар, я схватила его величество за руки и заговорила:
– Я всего лишь влюбленная женщина, ваше величество! И я в отчаянии! Простите мою дерзость!
Максимилиан расслабился, и улыбка снова тронула его чувственные губы.
– Прощаю вас, моя весенняя фея, – снисходительно сказал он и слегка пожал мои взмокшие ладони. – Да что ж вы так перепугались?
– Я боюсь не за себя, а за Дитера, ваше величество…
– Настолько, что готовы очернить всех и каждого?
Я опустила голову и нахмурилась.
– Мне показалось… между моим мужем и ее величеством натянутые отношения. Я не права?
– Возможно, моя милая, – вздохнул Максимилиан. – Многие боятся василиска, а моя супруга до сих пор убивается по безвременно ушедшему герцогу Мейердорфскому и моему кузену Мартину.
