Жуткая атмосфера того утра вдруг вернулась ко мне. У меня остались очень четкие, яркие воспоминания, но они были разрозненными, фрагментарными и не соединялись в целую картину. Ухо. Я помнила ухо, крупное, чашеобразное, похожее на древесный гриб. Оно было окрашено в самые невероятные оттенки коричневого, лилового и индиго, в глубине, в складках, цвета были темнее, а по краю оно казалось почти прозрачным в солнечном свете, пробивающемся сквозь заросли болиголова.
Я помнила это ухо так детально, что мысленно уже почти коснулась его, однако не знала, кому оно принадлежало. Были волосы рядом русыми, черными, рыжими, прямыми или кудрявыми, седыми? А лицо… Я не знала. Если я и посмотрела на него, я не видела.
Джейми бросил на меня резкий взгляд.
– И ты думаешь, что он может быть жив?
– Может, и жив. – Я сглотнула несуществующий вкус пыли, хвои, крови и вдохнула успокаивающий свежий запах пихты. – Видишь ли, я предупредила его. Сказала, что ты идешь и что ему не поздоровится, если ты найдешь его рядом. Когда вы напали на лагерь, он мог сбежать. Он произвел на меня впечатление труса. Но я не могу сказать наверняка.
Он кивнул и тяжело вздохнул.
– Ты можешь… вспомнить? – спросила я неуверенно. – Когда ты показывал мне мертвых, ты на них смотрел?
– Нет, – мягко ответил он, – я не смотрел ни на кого, кроме тебя.
Его глаза остановились на наших сплетенных руках. Потом он поднял их и тревожно посмотрел мне в лицо, ища там что-то. Я подняла его ладонь и потерлась щекой о ее тыльную сторону, на мгновение зажмурив глаза.
– Со мной все будет нормально. Дело в том… – начала я и остановилась.
– Да?
– Если он сбежал, то куда, как думаешь, он мог пойти?
Он тоже закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– В Браунсвиль, – покорно ответил он. – И если это так, то Ричард Браун уже знает, что стало с Ходжепилом и его людьми и скорее всего считает своего брата мертвым.
– О, – я сглотнула и сменила тему. – Почему ты сказал Йену, что мне нельзя видеть мистера Брауна?
– Я этого не говорил. Но я действительно думаю, что тебе его лучше не видеть, это правда.
– Потому что?
– Потому что ты принесла клятву, – сказал он, немного удивленный тем, что я не разгадала его намерение. – Разве ты можешь смотреть, как страдает раненый, и не помочь ему?
Мазь была готова. Я размотала палец, который больше не кровоточил, и положила как можно больше смеси под поврежденный ноготь.
– Наверное, нет, – сказала я, сосредоточив взгляд на работе. – Но почему…
– Что, если ты начнешь его лечить, заботиться о нем, а потом я решу его убить? – он пристально посмотрел на меня. – Каково это будет для тебя?
– Ну, это будет немного неловко, – ответила я, вдыхая поглубже, чтобы успокоиться. Я обернула палец тонкой полоской ткани и затянула потуже. – И все же…
– Ты хочешь лечить его? Почему? – В его голосе звучало любопытство, не злость. – Твоя клятва так сильна?
– Нет. – Я положила руки на стол, чтобы успокоиться, ноги внезапно стали ватными. – Потому что я рада, что они мертвы, – прошептала я, глядя себе под ноги. Мои руки были влажными, и несложная манипуляция потребовала от меня упорства, потому что пальцы оставались опухшими. Большие пурпурные пятна синяков цвели на запястьях. – И я очень…
Очень что? Напугана. Боюсь мужчин, боюсь себя. Я возбуждена в самом неприятном смысле этого слова.
– Я стыжусь этого. Ужасно стыжусь. – Я посмотрела на Джейми. – Ненавижу это чувство.
Он выжидательно протянул руку в мою сторону. Он знал, что трогать меня не стоит, сейчас я не перенесла бы прикосновения. Я не взяла ее, не сразу же, хотя мне хотелось. Вместо этого я посмотрела в сторону и заговорила с Адсо, который материализовался на шкафу, смерив меня своим бездонным зеленым взглядом.
– Если я… Я продолжаю думать об этом… Если бы я его увидела, помогла ему, – боже, я совсем, совсем не хочу ему помогать! – Но если бы я… возможно, это позволило бы мне… – Я посмотрела на Джейми, ощущая себя загнанной в угол. – Загладить вину.
– Вину за то, что ты рада их смерти и что хочешь смерти и ему тоже? – предположил Джейми негромко.
Я кивнула, ощущая, будто, сказав это, сняла какой-то груз с души. Я не помнила, как взяла его руку, но внезапно почувствовала крепкое пожатие. Кровь из его пальца сочилась сквозь повязку, но он не обращал на это внимания.
– Ты хочешь убить его? – спросила я.
Он долго смотрел на меня, прежде чем ответить.
