Взрыв ударной волной горячего пряного ветра вышвырнул меня из мира энергии. Десять огромных драконов ворвались в долину, окружив помост радугой из блестящих шкур, массивных мышц и густых грив. Настоящие драконы, из крови и плоти, такие же необъятные, как дворцовые храмы. Я уставилась на ярко-оранжевого Дракона-лошадь прямо перед собой, абрикосовая жемчужина под его подбородком пылала и гудела. Дракон-коза рядом с ним вытянул длинную шею, по серебряной чешуе скользнули отблески света, словно рябь по воде; его жемчужина тоже пела, а теплое дыхание наполняло воздух ароматом лимона. Все звери явились в земную плоскость, их мог видеть любой. Невозможно, немыслимо, но каждый человек на помосте благоговейно замер. Даже Идо и Сетон отпрянули друг от друга, прервав свой яростный бой. Только Дела шевелилась – раскачивалась, баюкая на груди тело Рико.
Я резко крутанулась, оглядывая весь гигантский круг зверей: зеленый Дракон-тигр, рассветно-розовый Дракон-кролик, мерцающий фиолетовый Дракон-бык. Затем пробел – на месте Драконы-крысы. И еще один промежуток на востоке – оплот Зеркального дракона. Они еще не вступили в круг. У нас еще было время.
Пронзительные крики с земли нарушили благоговейную тишину. Я посмотрела вниз: Дракон-бык сдвинул свой массивный закрученный хвост, обнажая десятки и десятки искалеченных тел под ним, и новым движением придавил еще больше визжащих людей. Желудок сжался. Звери материализовались прямиком на армии Сетона. Половина солдат оказалась раздавлена плотью драконов. Другая половина с воплями устремилась прочь. Среди бегущих фигур я разглядела пленных мятежников. Слава богам, некоторые из них были в дальних рядах.
Киго поднял голову и воззрился на величественных зверей вокруг нас.
– Эона, что происходит?
– Нить жемчуга, – прошептала я.
– Что? – Он резко сел, и едва появившийся цвет вновь отхлынул от его лица.
Я поймала Киго за руки, удерживая. Он не знал правды о драконах и жемчужине. Я должна была как-то все ему объяснить, заставить понять и – хотелось верить – помочь мне.
– Киго, послушай, – начала я. – Нет никакой сделки между нами и драконами. Императорская жемчужина – это их яйцо. Мы украли его в качестве выкупа за их силу. А теперь должны вернуть. Им нужно обновить землю.
– Нет сделки? Почему мне не сказали?
Он снова повернулся и уставился на Дракона-быка. Зверь склонил набок массивную рогатую голову, мерцающая фиолетовая чешуя мощной изогнутой шее и вдоль широкого лба плавно перетекала в лавандовый окрас длинной морды. Под шелковистым потоком лиловой бороды неистово гудела жемчужина, вспыхивая фиолетовым пламенем.
– Откуда ты все это знаешь? – требовательно спросил Киго.
Но на рассказ о черном фолианте и воспоминаниях Кинры не было времени. Я сильнее сжала его ладони, пытаясь донести истину:
– Киго, доверься мне. Если ты любишь свою землю так сильно, как говоришь, то мы должны вернуть жемчужину драконам.
Он молча пялился на меня.
– Но она – символ моей власти.
– А еще символ нашей жадности. Киго, я доверила тебе фолиант. Прошу, доверься мне сейчас!
Киго изучал мое лицо, и его сомнения ледяной петлей сдавливали мое сердце. А потом я увидела чудо – прилив веры в его глазах.
– Что нужно делать?
От облегчение я на миг склонила голову.
– Нужно заполучить черный фолиант и жемчужину, пока драконы не замкнули круг.
Киго невольно потянулся к шее:
– Предзнаменование сбывается, не так ли? Сила тьмы и всеобщая хуа. – И напрягся, нащупав гладкую ложбинку между ключицами. – Ты исцелила меня!
Глаза его потемнели. Киго понял, что это означает. Для него. Для нас.
– Эона, что ты натворила?
– Ты умирал. – Он отстранился, но я схватила его за руку. – Киго, если мы отдадим жемчужину, все изменится. У меня не будет власти над тобой. У меня не останется вообще никакой власти.
От одних только слов в сердце разверзлась черная дыра утраты. Ни дракона. Ни силы. Я оглядела великолепных зверей, что нас окружали.
Киго обхватил мою щеку ладонью:
– Ты отказываешься от своей силы?
Яростный рев отбросил нас друг от друга.
– Это Нить жемчуга? – вопил Сетон на Идо. – Ты ее собрал?