Киго взглянул на меня:
– Эона?
Я глубоко вдохнула, выныривая в реальность. Такая власть не принесет ничего хорошего. Она сожжет все на своем пути. И каждую минуту каждого часа будет питать зерно недоверия, пока оно не вырастет в предательство.
– Я не такая, как ты, Идо, – сказала я. – И я не уничтожу драконов.
Идо сжал протянутую ладонь в кулак:
– Ты предпочла не иметь никакой власти с ним, хотя могла заполучить всю силу мира со мной?
Я вскинула подбородок:
– Тут и выбирать не надо, Идо. Я предпочла драконов и землю. А не свои или твои амбиции.
Киго улыбнулся.
Идо издал резкий смешок:
– Император и его нейзо едины во всем.
Напевы жемчужин вокруг нас изменились, вибрация дрожью отдалась в ушах.
Идо крутанулся на пятках и оглядел драконов, что качались из стороны в сторону.
– Что происходит? – спросил Киго.
– Драконы готовятся сложить жемчуг, – ответил заклинатель.
Я вспомнила, что он рассказывал мне на пляже. Сняв жемчужины, звери уже не смогут их вернуть, и Нить жемчуга будет не остановить. Она либо запустит перерождение драконов, либо разрушит землю.
Идо повернулся ко мне, глаза его сузились от ярости.
– Твоя ошибочная преданность лишила нас обоих силы. Теперь остается только спасать себя от истребления. – Он воззрился на белый сверток в руках Делы: – Дай мне фолиант.
Она отпрянула от протянутой ладони:
– Я не повинуюсь твоим приказам.
Идо втянул воздух сквозь зубы.
– Слушай внимательно, Эона. Только Зеркальный заклинатель может направить энергию Нити жемчуга к драконам. Иначе все тут сровняет с землей, и нас в том числе.
– Направить? – Мой голос сломался. – Как?
– С помощью черного фолианта и риги.
Я выпучила глаза, в памяти вспыхнули стремительное пламя и ужасающая мощь древних слов.
– Но это песнь смерти.
– Разве не ею Диллон убивал солдат в лагере? – тревожно уточнила Дела.
– Она не только разрушает, – пояснил Идо, – но и создает. Она удерживает хуа драконов в черном фолианте, чтобы мы могли использовать их силу.
– Откуда тебе все это известно? – требовательно спросил Киго.
– Я много лет изучал Нить жемчуга. Риги разожжет Императорскую жемчужину, чтобы начать обновление драконов, и выпустить их хуа из фолианта.
– Хуа драконов в фолианте? – повторил Киго.
Я разглядывала Идо, пытаясь прочесть правду за разъяренным оскалом на его лице. Резкая перемена в его поведении не внушала доверия. Он бы не сдался так легко. Но что я могла сделать? В воспоминаниях Кинры тоже говорилось, что Нить жемчуга уже не остановить, как только драконы сложат жемчужины в круг силы, но там ни словом не упоминалось, что я должна вызвать риги, дабы освободить зверей от власти фолианта.
Я схватила Идо за руку, впиваясь ногтями в кожу, и он вздрогнул.
– Это правда? Риги – единственный путь к перерождению?
– Думаешь, я захочу умереть только потому, что не получил тебя? – усмехнулся заклинатель.
Я отдернула руку.
– Ты не та женщина, какой я тебя считал, – продолжил он. – Из тебя бы не получилось истинной королевы.
– Что ж, а ты как раз такой, каким я тебя считала.
Я надеялась, что он не увидел горькой правды в моем сердце. Все же часть меня поверила, когда Идо сказал, что я его изменила. Как я могла быть такой наивной? Он остался все тем же безжалостным и себялюбивым Идо. А изменилась только я, втянувшись в его мир власти и возможностей.
Киго пихнул заклинателя в плечо:
