поддразнивающая его девчонка, похлопавшая его по ягодице, чтобы посмотреть, как он вздрогнет. В присутствии Дэши его сердце гремело о ребра. Рейзо ощущал себя далеко не столь лихим, как ему бы хотелось. Его рот пересох, губы тоже, голова кружилась от необъяснимой легкости, и внезапно его посетила безумная мысль, что только Дэшины руки не дают ему взлететь к небу. Нужно было срочно что-нибудь сказать.
— У меня сердце так и колотится, — выпалил Рейзо первое, что подвернулось на язык.
— Знаю, — откликнулась она. — Я его чувствую.
— О.
«Хватит тянуть время», — велел он себе. И опустил голову, и зажмурился, и каким-то образом нашел вслепую ее губы. Он поцеловал ее и отстранился, но ничего слаще ему, пожалуй, не доводилось пробовать за всю жизнь, это было даже лучше инжирно-яичного пирога, так что он опять наклонился. Поцелуй подольше. Рейзо украдкой приоткрыл глаза. Дэша по-прежнему жмурилась. Он поцеловал ее снова и губами ощутил ее улыбку.
— Ты тянул время, — шепнула она.
— Неправда.
— Правда-правда. Ты испугался.
— Я ничуть не испугался, моя госпожа. Видишь? — С этими словами он подхватил ее под коленки и поднял на руки, не прекращая целовать. — И ни капельки не страшно.
Рейзо шагнул с набережной и вместе со своей ношей ухнул в осеннюю воду. Затем вынырнул, словно наевшаяся утка, лег на спину и позволил Дэше поддерживать его на плаву: вода под его телом казалась прочной, словно сеть, и ласкала кожу мелкой текучей рябью.
Задев плечом небольшую лодку, Рейзо ухватился за борт, взобрался внутрь и втащил Дэшу. Он рассудил, что раз сейчас суденышко не используется, то никто и не будет возражать, если он одолжит его для недолгой прогулки. Гребля согрела его мышцы. Дэша, мокрая, словно выдра, выглядела исключительно приятно, но вода скатилась с нее с неестественной быстротой, струясь по ногам на дно лодки, и оставила одежду мятой, но сухой.
Затем девушка вытащила что-то из льняного кармашка, который носила на боку.
— Праща! — изумился Рейзо.
— Даже две пращи.
Дэша переняла весла, пока он рассматривал оружие, восхищаясь плетением из грубоватой зеленой веревки.
— Они смогут лучше переносить этот влажный климат, и я слышала, что пеньковые пращи более точны, чем шерстяные. Хотя не представляю, как вообще возможно улучшить твою меткость.
Рейзо повязал обе пращи на пояс и снова взялся за весла, стремясь заняться чем-нибудь еще, а не только глазеть на Дэшу с несомненно дурацким выражением лица. Она опустила пальцы в воду за бортом, и он задумался, о чем же рассказывает ей смутный голос реки.
— Теперь ты вернешься домой? — спросила Дэша.
— Если мой капитан пошлет меня туда.
Ему не удалось выговорить эти слова, не отведя от нее взгляда.
— А ты скучаешь по нему?
— По Байерну? Конечно. И по Лесу, и по маме, и по сестре тоже, хотя… Даже не знаю; всякий раз, как я возвращаюсь домой к матери, я снова чувствую себя вонючим мальчишкой, которого застукали, когда он пытался стащить немножко меда. — Он рассмеялся, уже жалея, что использовал слово «вонючий». — В смысле, там ничего не меняется.
Дэша немного помолчала, поглаживая рябь на воде.
— Мой отец недолго прослужит послом в Байерне. Он хочет вернуться в Ингридан и занять свое место в совете.
— Хм, интересно, кто его заменит.
Они встретились взглядом и улыбнулись, подначивая друг друга произнести вслух мысль, пришедшую в голову обоим. Рейзо сдался первым:
— Ты подумываешь сама вызваться на этот пост?
Дэша похлопала ресницами в напускной робости:
— И разумеется, мне потребуется личный охранник.
— И лучше всего будет, если охранять тебя вызовется кто-нибудь, хорошо знакомый с Байерном.
— Мы могли бы проводить лето и осень в Байерне, а зиму и весну — в Тире.
— Успеть домой к цветению мандаринов, — подхватил Рейзо.
— Домой?
А ведь он так сказал о Тире! Рейзо снова улыбнулся. Дэша повернулась к нему лицом и положила руку ему на колено, всматриваясь в его глаза. Юноше совершенно не хотелось отводить взгляд.
— Рейзо, не переживай, что ты не из знатной семьи.
— Я и не переживаю. Если только тебя это не волнует.
