Ни птицы в небе, ни кролика, ни хотя бы стрекозы или бабочки…
И тишина. Мертвая тишина, даже шелест травы под легким ветерком не нарушал ее, а лишь подчеркивал, и ужас пробирал до костей – что же это за место, где даже комары не зудят?
Я хотела еще раз позвать дочь, но прикусила язык. Нельзя шуметь, неизвестно, кто может явиться на мой голос…
Где же они?! Создатель, только бы Ири была с отцом, а не одна-одинешенька! Да лучше бы ей остаться возле лошадей, те всяко не дали бы ее в обиду, уж это-то я понимала… Но здесь, во владениях феи, как знать, что та могла удумать для незваных гостей?
Невидимое солнце пригревало, и я размотала шаль, бросила было ее на траву, утерев пот со лба, но тут же спохватилась. Даром, что ли, бабушка рассказывала мне сказки о знатной девице, возмечтавшей увидеть разом всех четырех королев и добившейся своего? О, королевы Весны и Лета одарили ее теплом и лаской, душистыми цветами и сладкими ягодами, но, собирая их, девица бросила шубку и сапожки, так ей сделалось жарко… Ну а королева Осени пришла не только с урожаем сочных яблок, но и с холодным ветром и проливным дождем, от которого не спасало легкое платьице, а облетевшие деревья не могли защитить от непогоды. Бедная девушка пыталась укрыться в опавших листьях, но королева Зимы уже сделала шаг, и вода сделалась льдом, и кровь застыла в жилах, и дерзкая смертная навсегда осталась там, куда привело ее опрометчивое желание…
«Глупая какая, – сказала мне Ири, дослушав сказку, – зачем было зарываться в листья? Они же мокнут и гниют! Надо искать хвойник, под елью не намокнешь и не замерзнешь».
Ири…
О чем я думаю?!
Ах да, о жаре… Такой зной, что дышать трудно, но нельзя просто взять и бросить теплую одежду. Как я тогда подумала? И дочь на закорках унесу, если придется, так что мне тючок с этим тряпьем?
В одной рубашке было куда как свободнее дышать, а вот разуться я не отважилась: Ири была права: я давно разучилась ходить босиком, вдобавок не знала, водятся ли здесь ядовитые змеи или еще какие-нибудь ползучие твари… Нет, лучше не рисковать!
Подумав, я и штаны, которые мы поддевали под юбки для тепла, снимать не стала, а заправила в них рубашку и подпоясалась как следует. А то так вот придется бежать, как Ирранкэ в его воспоминаниях, по камням – и что, цепляться одеждой за все подряд? Еще и не вскочишь разом, если упадешь и запутаешься в собственном подоле! А что в сукне жарковато, ничего, переживу.
Помнится бабушка всегда приговаривала, мол, жар костей не ломит, и накидывала шаль даже теплыми летними вечерами… Я тогда думала, она просто все время мерзнет, как большинство пожилых людей, и боится даже легонького сквозняка, но что я понимала в том возрасте?
Увязав вещи, я огляделась, думая, куда же идти. Всюду, куда достигал взгляд, простирался зеленый луг, ровный, будто лужайка в дворцовом саду. Я даже скал не видела, а ведь мы должны были миновать их! Не было ни водопада, ни озера, ни единого деревца или кустика не маячило окрест… Небо же оказалось чистым, ярко-голубым, без единого облачка, и, хоть солнца здесь не было, чувствовалось, что оно только-только перешло зенит, и дальше жара должна еще усилиться.
«Ключ, – вспомнила я. – Может быть, он укажет дорогу? Но что делать, если он укажет ее не мне одной и приведет ко мне фею? Разве я справлюсь с нею в одиночку?»
Что ж… Вот место, на котором я очнулась. Я точно помню, что посмотрела прямо перед собой и увидела куртинку розового клевера. Клевера тут было предостаточно, но следы мои отпечатались на траве именно перед этим кустиком. Значит, спиной я стояла к замерзшему водопаду, через который мы сюда угодили. Вот только я должна была найти другой водопад, за кругом камней, но здесь не было ни того, ни другого. И как быть?
Так или иначе, мне нужно найти озеро, которое скрывает проход в заветную долину, или, если я уже внутри (а кто знает, как шутит фея?), то скалу, в которой находится дверь, не важно! Не стоять же на месте? Пойду прямо да прямо, куда-нибудь выйду… Ирранкэ говорил, долина не слишком велика, неужели не одолею такого пути?
Только как угадать, не начну ли я ходить кругами? Ири меня предупреждала, когда мы бродили по лесу: люди обычно начинают забирать вправо или влево, хотя уверены, будто идут прямо. Ну а потом (если их найдут или они сами сумеют выбраться) рассказывают байки о том, как их лесной хозяин заморочил и не давал выйти с какой-то заветной полянки.
Но то лес, там хоть по деревьям можно примечать путь – здесь дупло большое, тут замшелая коряга, похожая на чудовище, там сучок сломлен или бортник засечки оставил, – да хоть лоскуты на ветки привязывать! И солнце видать, по нему тоже можно понять, в ту ли ты сторону идешь. Даже в самый пасмурный день и то угадаешь, где оно сейчас за тучами прячется. Ну а в проливной дождь лучше найти укрытие под той же елью да пересидеть. Нет, Ири права – чтобы в лесу пропасть, нужно быть совсем безмозглым. Даже я, всю жизнь прожившая в замке, лишь изредка выбиравшаяся в деревню, и то в гости, всяко протянула бы несколько дней, если бы дикие звери не съели…
Здесь так не выйдет. В этом месте солнца не было, и словно бы само небо изливалось послеполуденным жаром на цветущий луг. Я помнила, здесь никогда не наступает ночь, значит, луны и звезд я тоже не увижу, не смогу искать дорогу по ним… Правда, так только опытные путешественники умеют, но даже мне по силам выбрать звезду поярче и не сводить с нее глаз.
И как быть? Разве только притаптывать траву посильнее да оглядываться на свой след – прямо ли идет. И долго тот след удержится? Трава
