Тоска. До железки отсюда километров шестьдесят – то есть понятно, что только на переход уйдёт дня два-три. Мы ведь не по дорогам шагаем, а крадёмся окольными путями. Слишком далеко от «рабочего» места удрали. Развеивать скуку принялась Ольга – нагрузила нас гимнастикой. Да так, что мы взмолились – все эти верчения попой и выгибания на мостик как-то чересчур для конкретных пацанов. Хотя тела – своё и других членов нашей группы, оценил высоко – спортивных ребят отобрали в диверсанты.
Но дело мы себе нашли – стали строить землянку. Не крошечную, каких уже наспех соорудили две штуки неподалеку от оставленного аэродрома, а добротную и не тесную. Наступивший сентябрь ещё не начал «радовать» нас дождями – было по-летнему тепло, потому мы и посбрасывали с себя лишнюю одежду. Ольга в майке выглядела – глаз не отвести. В том смысле, что мой взор постоянно на неё совершенно случайно наводился. Точнее, на выпуклости спереди – не велики и не малы, а как раз то, что надо. Она, конечно, надела бюстгальтер, о наличии которого можно было догадаться только по тому, что соски не проявились через тонкую трикотажную ткань.
Оставаться в дозоре, куда мы с парнями хотели её… ну… чтобы не мешалась, она отказалась наотрез, довольно ловко управляясь с таким классически мужским инструментом, как топор. Её глаза при этом не были заняты созерцанием разных там всяких привлекательностей, поэтому чужаков она обнаружила первой. Несколько мужчин в чёрном и один в сером явно направлялись к нам цепью, отчего мы мгновенно залегли и привели оружие в готовность – убегать, бросив такую драгоценность, как взрывчатка, никто даже не подумал.
– Один ко мне без оружия, остальные на месте, – крикнул я, как только расстояние позволило. Незнакомцы о чём-то перемолвились и не остановились – Фимка дал короткую очередь из пулемёта поверх их голов – вот теперь другое дело, сразу остановились и даже прилегли. Спустя минуту одетый в серое встал и начал приближаться.
– Наган в кобуру уберите, – негромко потребовал Миша, успевший отползти влево и выдвинуться вперёд.
Мужчина, а был он одет во френч из добротной ткани и брюки в тон, убрал оружие. Подойдя ко мне – единственному не замаскировавшемуся, он с недоумением посмотрел на брюки, обрезанные чуть выше колен – от постоянного ползания они напрочь протёрлись, и ставить заплаты уже было некуда, а для жаркого времени и тяжелого труда – нормальный прикид.
– Рот Фронт? – спросил этот полувоенный неуверенным голосом.
– Гитлер капут, – резонно согласился я. – Вы часом не зэков ведёте? – ходили в моё время разговоры про чёрные батальоны, составленные из осуждённых.
– Нет. Это обычные люди, прячущиеся в лесу от опасностей войны. Просто раньше они трудились на железной дороге, где форма и спецодежда, как правило, окрашены в цвета, на которых паровозная копоть не слишком заметна.
– И гуляют они исключительно с целью моциона, с трёхлинейками, поскольку лес всё-таки. Вдруг зверь какой встретится, – согласно кивнул я. – Не откажите в любезности показать мне ваши документы.
Обычный паспорт поведал мне об имени и возрасте этого интеллигентного человека. Ещё я попросил партбилет – стаж не со времён Гражданской, но коммунистом он стал в возрасте двадцати восьми лет, то есть после прекращения членства в комсомоле.
– Не в райкоме работали? – задал я контрольный вопрос.
– В райкоме. В бухгалтерии.
– Чтобы между нами не возникло недопонимания, – приступил я к инструктажу, – здесь находится воинская часть Красной Армии, в расположение которой я вас допустить не могу, как не могу ознакомить ни с её составом, ни с решаемыми задачами.
– Пусть взрывчатку отдадут, – из-за дерева подсказала Ольга.
– А вам много надо?
– Всю несите.
– У вас несколько необычная форма, – вдруг сменил тему бухгалтер. Да, Ольга тоже в шортах и майке, как и я.
– О том, что руководство района не выполнило указание о расформировании ранее созданной партизанской базы, докладывать не буду, – поспешил я успокоить собеседника.
Но тот не унимался:
– А вы тут в связи с прибытием пехотной дивизии для прочесывания леса от диверсантов?
Вот ведь неугомонный дядька – всё-то он желает знать.
– Не будем анализировать наших резонов, – попытался я как можно скорее его утихомирить и выпроводить, но не тут-то было.
– И вообще, юноша, раз вы так озабочены получением от нас взрывчатых веществ, то, несомненно, имеете представление об их использовании. Не откажите в любезности поделиться познаниями с моими товарищами.
Вот так вежливо и глубоко обоснованно он съел меня с потрохами – отказать в подобной просьбе решительно невозможно. Тем более человеку, не расставшемуся с партбилетом, находясь в оккупации.
– Ладно, – тут же сдался я. – Приводите курсантов через полтора часа. Сколько человек будет в учебной группе?
– Все семеро и будут. Те, что залегли после пулемётной очереди.
