не было, того не было.
Ещё очень сложно оценить расстояние до места, где, как думается, подводная лодка свернула в приток аргентинского берега. Кстати, если я правильно помню карту, подходящих русел здесь целых четыре. Что же касается расстояния – оно не больше восьми километров – дальше, на мой взгляд, слишком узко, чтобы разворачивать поперёк фарватера такое длинное сооружение, как корпус подводной лодки. А ближе идёт расширение реки, достигающее примерно восьми километров там, где сейчас причалено наше судёнышко. Его нос слегка вытащен на сушу между прибрежных кустов так, что корма торчит наружу вниз по течению.
Мы забрались в каюту, достали атлас, хорошенько завесив окна, зажгли свечу – всё правильно – память меня не подвела. Кстати, кроме речушек есть еще и залив, узкий и глубокий, словно зарубка. В этих местах причудливо сочетаются наносы, созданные рекой, и каменистые выходы. Живописные места с массой локальных особенностей, в отличие от прямой и непритязательной кромки восточного берега. Да, наш островок явно принадлежит Аргентине, хотя пограничников, способных указать на факт вторжения на чужую территорию, нигде не видно.
Так что же делать? В принципе, для начала неплохо бы отыскать, куда спряталась таинственная визитёрка. При этом не стоит себя обнаруживать – вряд ли её экипаж, да и принимающая сторона, абсолютно беспечны – наверняка поглядывают по сторонам. И корма нашей посудины им должна быть прекрасно видна. Вчера тоже была видна – мы с лодочником удили рыбу и ещё прыгали в воду с Ольгой, когда купались. Значит, если присматривают за обстановкой, то с нас просто глаз не спускают.
Хорошо, что мы плавали без масок и ласт – вода тут мутноватая, поэтому никакого удовольствия от ныряния нет. И, главное, чтобы заминировать лодку, у нас нет ни взрывчатки, ни взрывателей. И способа крепления мины к гладкому металлическому корпусу тоже нет даже в мыслях.
Если искать цель, то только при дневном свете. Если потом мчаться добывать динамит (вряд ли мы сможем купить тротил) и изготавливать взрыватель, то никто не знает, успеем ли мы до следующей ночи. До Монтевидео двести пятьдесят километров, а до Буэнос-Айреса – сто. Просто по времени можно не успеть, ведь следующей ночью лодка уйдёт – это я рассматриваю самый плохой вариант.
– Да, Оля, ты права. Нужно будить хозяев и немедленно отправляться в Буэнос-Айрес.
Под палубой на носу есть пространство, где ночуют лодочник с супругой. Тут пахнет рыбой и запросто можно набить шишку – низко.
– Дон Аугусто. Донна Долорес! Проснитесь! Нам немедленно нужно ехать.
– А? Что? Куда?
– Срочно требуется взрывчатка.
– И зачем за ней куда-то ехать, дон Хуан? – сквозь сон проворчала пухленькая Долорес. – Аугусто, дай им, а я бы ещё вздремнула.
– Динамит? Детям? Ты в своём уме, старая перечница?
– Сам ты старый, а я тебя на пять лет моложе. Сверстники нашего Филиппо, когда смотрят мне вслед, даже посвистывают!
Пока разворачивался обычный для этой пары диалог, в голове уже вертелись вопросы о взрывателе и способе крепления заряда к днищу корабля. Вот что из подручных средств можно использовать в качестве датчика давления? В просторечье – анероида. Герметичное, сжимающееся, не боящееся воды. Шарик для пинг-понга? Запаянную пустую консервную банку? Чем наколоть капсюль-воспламенитель? (Они у нас есть в патронах для браунингов).
Дело в том, что кое-какие инструменты у лодочника имеются – мотор иногда капризничает. А устройство требуется не слишком хитрое. Нет, из подрывных приспособлений у нас только устройства для герметизации боящихся воды частей, но если в хозяйстве лодочника имеются шашки, то как минимум капсюли-детонаторы должны быть.
Хозяин нашей лодки – рыбак. Кроме динамита, у него немало и других рыболовных снастей. Например – сети, при которых в качестве поплавков используются пустотелые сосуды, оплетённые верёвочной сеткой. На глубине их обязательно раздавит внешним давлением, но я не знаю каким. Зато у него припасено немало прочных шнуров и разного рода проволоки. И, наконец, эврика! Пустые бутылки из-под вина с классическими пробковыми пробками. Не так уж трудно оценить усилие, нужное для проталкивания такой затычки внутрь, что при известном сечении горлышка… Мину можно собирать. Усилия, заталкивающего пробку в пустую бутылку, хватит и на то, чтобы нажать на спуск браунинга. За работу, товарищи! Да, точность выставления глубины подрыва весьма низка. На мою оценку выходит от сорока до шестидесяти метров. Но оба варианта годятся.
Корпус взрывного устройства – канистра для бензина. Одна уже пуста, вот её и используем, благо круглые динамитные шашки проходят в широкую горловину этой жестяной ёмкости. А чтобы не раздавило на глубине, заполним пустоты сухим песочком.
Когда созидание нашего кустарного шедевра завершилось, солнце было высоко. Ласты, маски и аппараты мы с Олей надели в кустах, под прикрытием которых и сползли в воду. До первого втекающего в Уругвай русла отсюда метров восемьсот – в мутноватой воде держась у самого берега, чтобы не заблудиться, мы преодолели эту дистанцию вниз по течению очень быстро.
Глубина в этом притоке была метров шесть. Но скоро уменьшилась до двух. Похоже, для подводной лодки этого недостаточно. Достаточно ли для неё шести метров, мне неизвестно, но двухметровой глубины фарватер океанскую субмарину никак не пропустит. Вернулись в основное русло и через полкилометра обнаружили справа новый уход вглубь берега. По сильному загибу вправо решили, что это залив. К тому же течения здесь не чувствовалось. Пять минут тихого хода, и прямо перед нами заросшая ракушками стена. Но до дна она не достаёт, загибаясь внизу вдаль. Так это же корабельный борт и днище – быстро мы нашли ночную гостью.
