– Да. Пусть придут все вожди. У нас мало времени. Цецина вскоре захочет выступить, пока его людей окончательно не покинула решимость.
– Сегодня будет еще тот денек, я это чувствую, – сказал Мело, хлопнув Арминия по спине, перед тем как исчезнуть в предрассветном тумане.
Спустя час у Арминия собрались вожди. Настроение у всех было приподнятое. Воодушевленный рассказом вождя херусков о панике в стане врагов, Ингломер предложил атаку на римский лагерь всеми имеющимися силами. К неудовольствию Арминия, остальным вождям мысль понравилась, и они одобрительно заревели, подняв лица к свинцовому небу. Арминий снова и снова убеждал их, что сходиться с легионерами в открытом бою опасно.
– Почему бы не позволить им выйти из лагеря на болотистую, труднопроходимую землю? Там они будут легкой поживой.
Его возражения и предложения не хотели слушать. Даже Большая Челюсть, который раньше соглашался с Арминием, хотел ударить по римлянам.
– Они, как младенцы, обмочили штаны, ты сам это сказал, – заявил он громко. – У них слабые укрепления. И, что еще лучше, все легионеры в одном месте.
– Можно будет легко забрать орлов, – сказал Ингломер. – Только представь себе.
Вожди принялись кричать.
– Я возьму себе одного!
– Нет, если мои воины будут первыми!
– Я хочу двух!
Арминий наблюдал за оскалившимися вождями, наскакивающими друг на друга, словно юнцы у бочки краденого пива, и его дурные предчувствия только усилились.
– Нет необходимости нападать на лагерь, – повторил он. – Пусть ублюдки выйдут на болото. Мы сможем убивать их в свое удовольствие.
– Такое малодушие не в твоем характере, племянник, – насмешливо сказал Ингломер. – Мы перебьем их, как цыплят, неужели ты не понимаешь?
Оскорбление глубоко ранило Арминия. Он пристально посмотрел на дядю, потом на Большую Челюсть, который пришел в восторг от идеи перебить римлян, как рыбу острогой в пруду. Тощий и остальные вожди кивали и изображали, как они будут пронзать легионеров. Арминий понял, что нападение состоится с ним или без него. В какой-то момент вождь ощутил отчаяние и беспомощность, а потом решил все обдумать.
Если он прикажет, бoльшая часть его воинов воздержится от нападения. Это примерно пять с половиной тысяч копий, значительная и весьма важная доля всего войска. Обученная, вооруженная лучше многих, состоящая в основном из ветеранов. Ее отсутствие скажется на ходе битвы, возможно, даже предрешит победу римлян. А если подобное случится, то вероятно повальное бегство, которое будет сопровождаться тяжелыми потерями. Кроме того, что поражение стоило бы многих человеческих жизней, были и другие соображения. Германцы сами по себе отважны, но в случае поражения теряют интерес к продолжению борьбы с врагом. Они разойдутся по своим поселкам, и никаких надежд на изгнание Цецины с его армией не останется. Все усилия Арминия закончатся ничем.
Он наблюдал за Большой Челюстью, размышляя, почему вождь ангривариев не думает так же.
– Нападем на них на открытом месте, и добьемся большего успеха, – сказал Арминий, решив попробовать еще раз. – Вчера мы только начали.
– Ударим прямо сейчас, когда они ослабли от недостатка сна и все еще напуганы взбесившейся лошадью, – и победа будет за нами, – твердил Большая Челюсть.
– Он прав, – объявил Ингломер уверенным голосом. – Ты с нами?
Внимание всех вождей обратилось к Арминию. Он посмотрел на Мело, который выждал, а потом раздраженно пожал плечами.
– Мои воины тоже пойдут в бой. Не хочу постоянно слышать, что слава досталась вам или как вы победили в этот день, – бросил он Большой Челюсти. – Это касается и тебя, дядя.
– Мы можем поделиться славой, – заявил Большая Челюсть, оскалившись.
– В самом деле, – согласился Ингломер, но он не улыбался, а смотрел на Арминия, и в глазах его горел гнев.
Вождь херусков ответил ему тем же. «Я знаю, о чем ты мечтаешь, – думал он. – Ты надеешься надеть мантию». Будь ситуация другой, Арминий сказал бы это вслух, возможно, даже вызвал бы Ингломера на поединок. Но сейчас лучше подождать, когда закончится день, когда завершится битва и будут подсчитаны потери. Если замысел дяди увенчается успехом, это будет настоящим вызовом авторитету Арминия. Если нападение увенчается провалом – что, скорее всего, и случится, – он железной рукой поставит Ингломера на место.
«Чтобы мост перейти, надо до него дойти, – подумал Арминий. – Сначала сокруши римлян».
Рассвет уже наступил, и воины Арминия собрались вокруг него. Многие принесли связки хвороста и охапки вереска. Другие тащили грубо сколоченные лестницы – результат работы по исполнению приказа о подготовке к нападению. Хворост и вереск предназначался для заполнения римского оборонительного рва, чтобы быстро подняться на вал.
Арминий снова изучал лагерь врага. Дождь наконец прекратился, и теперь легче было рассмотреть маячивших на валу часовых. Слабые струйки
