– Здорово, только как безжизненная кукла может пыхтеть здоровьем… – прошипела я, отвернувшись от этих уродов.
– Он невероятно силен, не знает усталости, не ест и не спит, – хмыкнул Велдон. – Идеальный человек.
Я сжалась в комочек в углу кареты и просидела, не шелохнувшись, пока мы ехали в неизвестном направлении. Не знаю, сколько точно прошло времени, прежде чем экипаж наконец остановился и меня грубо выволокли на улицу. Большой двухэтажный дом где-то на окраине города в окружении высоких многовековых сосен. В окнах на первом этаже зажегся свет, входная дверь распахнулась, на порог вышла хорошенькая девушка в форменном сером платье и всплеснула руками при виде нас.
– Господин привез новую игрушку. – Хриплый скрипучий голос резко контрастировал с внешним милым видом горничной.
– Вызовите полицию, – завизжала я, отчаянно брыкаясь в руках Мориса.
– Перестань буйствовать, – предостерег Велдон. – Молли, милая, принеси-ка мне успокоительное, иначе, боюсь, наша гостья покалечит себя.
– Это тебя, урод, я с удовольствием покалечу, – визжала я. – Волосенки повыдергиваю и на лысину плюну.
– Фу, деточка, такие выражения не присущи благовоспитанной леди, – скривился хозяин дома. – Я уже подумываю о том, чтобы немножко укоротить тебе ядовитый язычок, все равно он тебе вскоре не понадобится.
Я тут же захлопнула рот. Кто его знает, что на уме у этого маньяка, пожалуй, стоит пока затаиться.
– А что это у тебя в руках? – Заинтересованный взгляд скользнул по плюшевому зайцу.
– Милаш, – прошептала я, вцепившись покрепче в игрушку Селины.
– Прелестный, – задумчиво проговорил Велдон. – Зачем он тебе? Дай посмотрю, может, внутри припрятан дамский револьвер.
Велдон выхватил зайца и, достав из кармана перочинный нож, засунул острое лезвие в мягкое брюшко, раздался треск рвущейся ткани. Порывшись в вате и ничего не обнаружив, Велдон бросил его на пол. Затем он подошел к служанке и, взяв у нее из рук шприц, развернулся ко мне с довольным видом. Я округлила глаза, понимая, что сейчас произойдет неизбежное – меня отключат, а проснусь я уже в другом теле. Морис дернул с моего плеча рукав и, разорвав ткань, оголил кожу, предоставляя возможность своему господину сделать укол. Не слушая моих рыданий, Велдон с довольным видом всадил иглу в руку и влил раствор. Почти сразу я почувствовала, как немеет язык, потом похолодело в горле, голова закружилась, заставляя упасть на подкосившиеся колени.
– Отведи Каринтию в ее новую комнату, – послышался голос Велдона.
Я попыталась дотянуться до распотрошенного Милаша, лежащего совсем рядом, но силы окончательно покинули тело и тьма поглотила меня.
Очнулась я от прикосновений мокрой губки к моему лицу, с трудом разлепила глаза и уставилась на идеальное восковое лицо механической куклы Молли. Служанка повернула голову.
– Мелинда очнулась, – проскрипел незнакомый голос. – Господин уж начал волноваться, что переборщил с дозой, сейчас обрадую его, что все в порядке.
– Мне плохо, – прошептала я пересохшими губами. Голова болела, я с трудом приподняла ее.
– Все пройдет, попей водички, – проговорила Молли и поднесла к моему рту ложку. Я сглотнула холодную жидкость, и тут же пожалела об этом. А если это опять какой-нибудь дурман, чтобы держать меня в состоянии овоща? Постаралась сесть в постели и оглядеться.
– Меня зовут Каринтия, – заявила я.
– Это в прошлом, – отозвалась служанка. – Господин сам придумал тебе новое имя, да такое красивое – Мелинда.
Сердце часто забилось, в груди стал разливаться жар, я лихорадочно кинулась ощупывать свои руки и ноги, к счастью, я все еще находилась в своем теле. Немного успокоившись, я облегченно вздохнула, но тут моя ладонь коснулась головы, и я заорала как помешанная.
– Где мои волосы? – спросила я, давясь рыданиями.
Роскошные белокурые локоны кто-то нещадно срезал, оставив короткий жесткий ежик. Пальцы касались стриженой головы, а на глаза набегали горькие слезы.
– Господин велел остричь, – нисколько не смущаясь моей истерики, поведала Молли. – Решил оставить для нового тела, я уже видела его, такое роскошное, я даже завидую немного.
– Гады! – прошипела я, резко сев в постели. Меня сразу же замутило, желудок свело спазмом, перед глазами побежали темные круги. Перевела взгляд на единственное в комнате окно, прикрытое портьерой, за которым ярко светило солнце. – Сколько я спала?
– Полтора дня, – услужливо сообщила служанка.
С трудом встав на ноги, я обнаружила, что практически обнажена, только тонкая хлопковая рубашка едва прикрывает колени.
– Уф, намучилась же я с твоим корсетом, пока развязывала шнуровку, – сообщила Молли. – Скоро у тебя будет новое совершенное тело с такой тонкой талией, что не нужно надевать никаких дурацких приспособлений.
– Не хочу становиться куклой. – Я бросила умоляющий взгляд на девушку-голема. Она же тоже когда-то была человеком, должна проявить сострадание и помочь выбраться отсюда. – Пожалуйста, пойми, у меня дома остался муж, мама и сестра, я не могу уйти от них.
– Господин даст тебе вечную жизнь, это стоит того, чтобы пожертвовать близкими, – покачала головой Молли. – Не печалься, смотри, что у меня
