Интересно было?
Мишленовские звезды… Как же мне стало сты-ы-ыдно… Я покраснела до корней волос и, прикусив губу, опустила глаза.
— Я-а-асно, — протянул маркиз, не дождавшись ответа. — А что, леди, вы вообще здесь делаете? Вламываться в чужой кабинет не очень-то красиво. И уж точно неразумно. А если бы у меня здесь ловушки на таких любопытных стояли?
Все-таки я оказалась права. Но что теперь с этим делать, ума не приложу… Черт, что за идиотская ситуация!
— Мне никто не сказал, что сюда нельзя, — хмуро отозвалась я, решив, что лучшая защита — нападение. — Тем более здесь был толстый слой пыли.
— И что? — Он сложил руки на груди. — Это повод из всех помещений корпуса выбрать именно это?
— Мне этот кабинет понравился. — Я вскинула голову. — Я ощущала себя в нем уютно, словно дома.
— Вот как? — искренне удивился наставник. — Занятно…
— А… как ваше дело? — Я решила сменить скользкую для себя тему. — Как обвинения герцога?
— Сняли, — отстраненно отозвался он. — Да и смехотворны они были. У Кэя не осталось даже тех крупиц, что были у нас, и ничего нового он тоже не получил.
— Хорошо… — прошептала я и, немного помявшись, робко спросила: — Можно я пойду?
— Зачем? — Маркиз сфокусировал на мне взгляд и вдруг… улыбнулся. — Раз уж так совпало, предлагаю провести урок прямо здесь.
У меня чуть глаза на лоб не полезли.
Это еще что за смена линии поведения?!
Тем временем он подошел к столу и вытащил из-за него стул. Поставил напротив меня и, сев, закинул ногу на ногу:
— Как продвигалось самообучение?
— Прочитала еще одну книгу… — Я слегка притормаживала, так как не получалось совместить реальности.
— Теоретическую?
— Нет, практику.
— Прекрасно, в таком случае попробуем поработать с инфернальными потоками.
В результате моя ложь друзьям оказалась не совсем ложью. К себе я вернулась ближе к вечеру, уставшая до состояния «не трогайте бревно, оно хочет только спать». Самое обидное, что у меня так ничего и не получилось! Как я ни старалась, как ни выверяла каждое движение — пусто! И это расстраивало до слез! Правда, только меня. Маркиз пребывал в прекрасном расположении духа и даже расщедрился на своеобразное утешение:
— Не вешайте нос, леди. У большинства какие-то проблески только после десятого раза начинаются.
Конечно же, на прогулку с Конором я не пошла, и присутствие Ская в нашей комнате меня больше не волновало никак. Все мои мысли занимала только демонология и чертова практика, которая явно решила помотать мне не меньше нервов, чем стихийная магия. А еще пугал энтузиазм наставника, который заявил, что мое рвение требует ежедневных занятий. Подозреваю, он мне просто таким изощренным образом мстил за кабинет. Хотя его прекрасное настроение сюда как-то не вязалось.
В воскресенье с самого пробуждения мои мысли были заняты только предстоящей практикой, потому на провожающего меня Джэйда я почти не обращала внимания, отвечала невпопад… Короче, еще тем была собеседничком.
— Мира, — наконец не выдержал друг, — ты меня пугаешь.
— Прости, — вздохнула я, наконец-то выныривая из внутреннего диалога. — Эта демонология… Когда я решила, что нашла к ней подход, она выкинула фортель. А мне не хочется мучиться, как со стихийкой.
— Ты слишком много хочешь сразу, — покачал головой Джэйд. — Я слышал, что демонология считалась дисциплиной на порядок сложнее, чем наша обычная магия. Ты и так делаешь поразительные успехи.
Он, конечно, был со всех сторон прав, но мне от этого легче не стало.
Мы как раз дошли к корпусу, так что я попрощалась и собиралась зайти внутрь, но Джэйд схватил меня за руку:
— Слушай, Мир… Я хотел с тобой поговорить.
— Да? — со вздохом повернулась я.
— Насчет Ская.
— Может, не стоит? — Я помрачнела. — Честно говоря, не хочу это все ворошить.
— Я просто хотел тебе сказать, что ты тоже ему нравишься, и…
— Джэйд, я знаю, — перебила я. — Там проблема не в том, что моя симпатия не взаимна. А в том, что его ледяное великолепие подумали и решили, что проблем будет слишком много, не стоит и начинать.
— Что, так и сказал? — вытаращился на меня друг.
— Почти, немного другими словами.
