Калеб бросил рюкзак и лыжи за борт и сам исчез в вихре снежных хлопьев.
Доктор сосредоточился на раскинувшемся впереди снежном пейзаже, правая часть которого находилась в тени Гребня. Доктор надеялся, что увидит вход в Поворот Дьявола, когда доберется до него, что – по расчетам Калеба – должно было произойти через двадцать минут. И даже когда он достигнет каньона, чтобы пересечь узкий переход в форме буквы Z, полагаться придется не столько на собственную ловкость, сколько на удачу. Утешало лишь то, что ему предстояло добраться только до середины Узья, где те, кто ждет его в засаде, наверняка захотят подняться на борт.
Доктор мрачно улыбнулся.
Как только он понял, что нужно чужакам, он также осознал, в чем заключается их план.
Планета Трензалор для Нестин никакой ценности не имела. Она представляла собой царство нетронутой дикой природы. В воздухе не было ни токсинов, ни химикатов, ни кислот, ни металлов, ни дыма. Нестин не было дела до Рождества и живущих там людей. Этот отряд автонов прибыл сюда по той же причине, что и толпы других злоумышленников, которые за последние триста лет всеми правдами и неправдами пытались проникнуть в поселение.
Дело было в самом Докторе.
Конечно, Нестин попыталось десантировать не имеющих собственного разума автонов прямо в Рождество, планируя захватить цель и уничтожить ее. Остановить автонов оружием, сделанным из сельскохозяйственных инструментов, было бы невозможно. Но яростные ветры снесли десант с нужного курса, и тогда Нестин – всегда умевшее импровизировать – придумало новый план. Догадавшись, что Доктор отправится искать автонов, оно устроило хитроумную ловушку.
Доктор отвлекся от своих мыслей, входя в каньон; это оказалось не так сложно, как он ожидал: прекрасно сконструированное судно грациозно скользнуло в ущелье. Парус повернулся и поймал порыв южного ветра, который толкнул Лодку и еще быстрее погнал ее вперед.
– Ты чудесное произведение кораблестроительного искусства, – сказал Доктор, нежно похлопывая лакированные спицы штурвала. – Мне очень, очень жаль.
В течение короткого времени широкие склоны каньона светились в удвоенном сиянии Сороры и Фратера, а лунные сосны напоминали конусы заледеневшего снега. Доктор обязательно насладился бы этим зрелищем, если бы его не тревожило то, что ожидало впереди. Скорость Лодки начала снижаться, поскольку каньонный ветер стал рассеиваться на склонах близлежащих холмов. Добравшись до Узья через десять минут после первого поворота, Лодка наверняка будет двигаться очень медленно. И скорее всего, именно там нападут те, кто сидит в засаде, – это единственное место между городом и Тундра-Вальдом, где у двуногих существ размером с человека есть возможность подняться на борт судна.
– Что ж… Посмотрим, на что вы способны, мальчики, – сказал Доктор. – Или, скорее, посмотрим, на что способен я. – Ведь первый ход был за ним.
Скользя вдоль первого из крутых изгибов каньона, Лодка ненадолго вышла из-под контроля: когда он слишком резко повернул руль, она накренилась на левый борт, а передние лыжи съехали в сторону. Наконец она выровнялась и вновь двинулась вперед, теперь уже по внутреннему проходу, куда не долетали звуки из долины. Стены ущелья превратились в отвесные скалы, покрытые трещинами, поросшие заснеженными лунными соснами. Свет лун постепенно слабел, создавая мрачную атмосферу, хотя проход все еще был достаточно широк, чтобы парус тянул судно с вполне приличной скоростью – двенадцать узлов.
Проход был узким, но теперь целую полумилю он был идеально прямым. И Доктор знал, что даже в этих условиях действовать придется быстро.
– Ладно, так держать… – сказал он, фиксируя штурвал, хватая трость и спускаясь с мостика к носовому люку. Неуклюже спустившись в него, Доктор закрыл и запер люк за собой.
В трюме было намного теплее, койки были застелены одеялами, от печки исходило тепло. Сильно пахло свежим кофе, на который у него, к сожалению, сейчас не было времени. Дверь слева вела в комнату управления – огромное конусообразное помещение с отлитыми из чугуна стенами, в котором центральный вал рулевого привода соединялся со сложной системой стержней, пружин и осей, формирующих ходовую часть Лодки. Оттуда доносился грохот льда; налипший на стены снег время от времени отваливался и окатывал Доктора с головы до ног.
Доктор добрался до конца окруженной проводами площадки, откуда ему удалось дотянуться до верхней части вала. Даже в варежках пальцы Доктора онемели. Он осторожно вытащил из кармана тубу с боронитом – всего одна! Если он уронит ее, это будет катастрофой. Вставляя огнепроводный шнур в податливую массу взрывчатки, Доктор пожалел, что боронита так мало. Но даже будь у него десяток туб – а этого на Земле хватило бы, чтобы снести целый блочный дом, – сейчас это было бы лишним. А вот взрыв одного заряда чугунные стены должны выдержать, направив разрушительную энергию вниз.
Только в этом случае Доктор мог рассчитывать на успех.
Он наклонился над пультом, прижал взрывчатое вещество к металлическому валу, обмотал вокруг него шнур и плотно закрепил. Второй конец шнура он обмотал вокруг своей трости и, потянувшись вверх, протолкнул в тонкий круглый зазор в верхней части вала. Когда Доктор убрал трость, шнур отцепился и остался в зазоре.
Доктор проверил часы – скоро автоны доберутся до Узья. Он поспешил обратно в трюм и принялся укладывать тряпки и пледы на койках, придавая им очертания человеческих фигур и укрывая сверху одеялами.
Обманет ли это автонов?
– Они всего лишь безмозглые куски пластика… Конечно, это их обманет! – успокаивал он сам себя.
