курсантом. И то не факт, что получилось бы. Софья же справилась легко, можно сказать, небрежно, и сейчас вела себя так, будто это ничего ей не стоило. Пистолетом Эспозио она уже завладела, и теперь стояла таким образом, что все собравшиеся были у нее под прицелом. Оружие, кстати, Софья держала вполне профессионально, и у Игоря не было сомнений, что, случись нужда, она не промахнется.
— Я прошу вас сидеть тихонько и не дергаться — тогда, надеюсь, никто больше не пострадает, — даже голос у Софьи изменился, стал более сильным, властным и в то же время бесцветным. — Дорогой, не надо пытаться играть в героев. Признаю, у тебя это в прошлый раз замечательно получилось, но со мной такой фокус не пройдет, и выстрелю я, не задумываясь. Руки на виду держать. Это ко всем относится! И оружие — на пол!
Игорь и сам понимал, что ничего не успеет сделать, поэтому сидел и держал рот закрытым. Только выбросил свой пистолет. Остальные молча последовали его примеру, причем самый большой арсенал — два пистолета и три ножа — оказался у Адалии. Софья носком сапога отшвырнула все это богатство в угол. Зато Эспозио, которому и выкидывать-то больше было нечего, подняв глаза на Софью, обозвал ее свиньей и добавил еще несколько слов на имперском. Очень нецензурных слов, надо сказать. Девушка лишь плечами пожала:
— Вообще-то сквернословить в присутствии дам — значит показывать свой дурной вкус и отсутствие воспитания. Впрочем, как хотите — мнение побежденных никого не волнует, — и, повернувшись к Игорю, поинтересовалась: — Ты все еще хочешь знать, что происходит, милый?
Игорь медленно кивнул, краем глаза отметив, как после такого обращения к нему лицо Адалии скривилось. Похоже, ей и впрямь было неприятно, и Игорь мельком подумал, что, возможно, не так уж и не прав был Эспозио в отношении нее. Софье же, похоже, нравилось бесить девчонку, во всяком случае, на ее лице было выражение как у кошки, сожравшей под шумок всю сметану из холодильника.
— Ну что же, хочешь знать — узнаешь, — хихикнула Софья. — Кстати, а почему он, — кивок в сторону Эспозио, — назвал тебя командором?
— Прозвище у меня такое, — буркнул Игорь.
Софья кивнула. Вряд ли ее устроил ответ, но заострять тему она не стала. Вместо этого, усмехнувшись с ранее несвойственным ей покровительственным выражением лица, она холодно бросила:
— Игорек, вот ты в армии служил, даже спецподготовку прошел… пускай и не до конца. Скажи мне, пожалуйста, как ты считаешь: на планете, которую оставляют наши войска, агентура остается?
— Должна. Это если оставляют, организованно отступая, а не бегут сломя голову, бросая все, что есть.
— И это верно, но не совсем. Есть ведь и другая агентура, более законспирированная. Иной уровень внедрения, внутренняя разведка. Слыхал про такую?
— Что-то слышал, — осторожно ответил Игорь. До него начало доходить, во что он вляпался.
— Молодец, что слышал. Вот и я из таких. Карьеру на этом построить сложно, но есть ведь еще такие понятия, как долг, честь, Родина, не правда ли? Впрочем, тебе это незнакомо — ты ведь у нас с врагами вась-вась.
Игорь скрипнул зубами — и ведь не поспоришь! В издевательском тоне Софьи была немалая толика правды. И все же он не выдержал:
— Меня, помнится, даже в нормальный госпиталь определить не смогли.
— Да я разве ж спорю, — теперь в голосе Софьи звучала ирония. — Тебе здоровье подпортили, карьеру сорвали. Нехорошо с тобой поступили, ты и обиделся на весь свет. Мне ведь тоже было обидно… Ты не представляешь, как было обидно, когда меня запихали в эту дыру. Какая тут карьера? Сиди вечно спящим агентом до пенсии. И ведь, сволочи, подобрали идеальную легенду с точки зрения конспирации. Ну кто будет подозревать шмару мелкого гангстера, дуру и истеричку? А ты поддерживай образ, прыгай из койки в койку. Ты не представляешь, как это было противно… Хотя, могу тебя успокоить, ты был отнюдь не худшим вариантом. У тебя хоть к садизму склонности нет и изо рта не воняет.
— Ну и к чему ты мне это говоришь? — с интересом спросил Игорь. Он уже успокоился, точнее, заставил себя успокоиться — бешенство в такой ситуации не лучший союзник. Во всяком случае, намного худший, чем спокойный, холодный расчет. — Думаешь, разрыдаюсь? Я в госпитале, когда меня по кусочкам собирали, не плакал, а уж твоя загубленная судьба меня волнует сейчас меньше всего. Такие задания — они ведь исключительно для добровольцев, и ты тоже могла отказаться, просто здесь заработок выше, и хоть какой-то шанс на приключение, а иначе сидела бы где-нибудь при штабе и щипал бы тебя за задницу какой-нибудь майор, которому тебе по должности не положено было бы отказывать. Бьюсь о заклад, кое-кто из твоих подруг так и поступил да еще потом замуж удачно выскочил…
Судя по ставшему вдруг злым взгляду Софьи, он попал в точку. Однако девушка справилась с собой, усмехнулась:
— Ну да, ты прав. Только я шла, чтобы служить и защищать.
— Угу. Красиво звучит… Ты знаешь, никогда не верил лозунгам. Кстати, сколько тебе лет? А то ведь, получается, ты старше, чем кажешься.
— Я чуточку старше тебя.
— Чуточку — это, прости, насколько?
— Неважно… Ладно, это все лирика. У меня к тебе есть деловое предложение.
— Вот как? — Игорь внимательно посмотрел на нее. — Ну, давай, говори.
— А сам не догадываешься?
— Я не люблю играть в угадайку. Особенно находясь под прицелом.
