уничтожена. Словом, пустышка.
– Стало быть, у нас двое подозреваемых…
– Больше. Налейте мне кофе, капитан, и не дразните мне ноздри запахом, а то я засну. Из принципа.
Получив свою чашку бодрящего напитка, контрразведчик некоторое время сидел, мрачно глядя на экран ближайшего пульта. Еще недавно за ним сидел Тимбитханов. Вот так, хозяина нет, а на экран по-прежнему выводится предназначенная для него информация. Все мы умрем, а мир этого, по большому счету, не заметит.
– Так почему больше-то? – оторвал контрразведчика от философских мыслей голос Романова. Тот вскинулся, секунду непонимающе смотрел на капитана, потом вздохнул:
– Да просто все. Мы имеем трех человек, у которых нашли предметы, неожиданные для нас, только и всего. Из этой троицы вы задавали вопросы двоим. Вполне возможно, эти люди говорили нам правду, только правду и ничего, кроме правды, а внедренный к нам вражеский агент кто-то другой.
– М-да-а, – разочарованно протянул капитан. – Выходит, нам снова остается только ждать?
– Именно. Надеюсь, он проявит себя. Ну а нет – на подходе к Земле нас встретит патрульный крейсер. Проведем допрос, надо будет – медикаментозный. В любом случае, информация не должна уйти на сторону.
– Согласен, – Романов встал. – Все, идите, поспите, на вас лица нет, а через сутки прыжок. Мало ли.
Контрразведчик кивнул и вышел. Романов посмотрел на Ирину и мрачно спросил:
– Ну, что ты об этом думаешь?
– Не знаю. Но – ничего хорошего. И как мы будем работать у Сатурна, я не представляю. Это же постоянно за свою спину бояться, а у нас людей и так не хватает.
– Вот именно, – кивнул Романов. – Вот именно…
Дальний космос. Борт корабля «Седов». Чуть менее чем через сутки
– Все готовы?
В голосе Романова звучала уверенность, как, в общем-то, и положено капитану. Да и сам он в этот момент был образцово-показательным офицером, как на агитационном плакате или в агитационном же героическом блокбастере. Их, помнится, в свое время – перед войной и сразу после нее – киношники наклепали изрядно. И всюду такие вот бравые офицеры, «слуга царю, отец солдатам».
Хотя, надо признать, Романов и впрямь был хорош в качестве отца-командира. Не идеален, разумеется, но хорош. Иного и не поставили бы во главе столь важной экспедиции, да еще и с двойным дном. И внешний вид, излучающий уверенность, тоже часть его обязанностей.
Ну что же, утвердительный ответ получен. Теперь вперед! И, как ни странно, второй прыжок пугал людей даже сильнее, чем первый. Всех, что характерно. Однако отступать некуда. И гипердвигатель вновь заработал.
Вначале все было, как и в первый раз. Низкий, на грани инфразвука, гул. Темнота в иллюминаторах и на экранах. Голубоватый свет. Ощущение нереальности и мертвости происходящего. Невозможность ни вздохнуть, ни пошевелиться. И тени.
Теней на этот раз стало заметно больше, а их движение, такое впечатление, осмысленнее. Но чего-либо, похожего на враждебность, они не проявляли. Скорее, их поведение можно было назвать любопытством. Да и вообще, непонятно было, то ли это все же игра этого странного света, то ли массовая галлюцинация, то ли… то ли что-то еще. А потом корабль вывалился из гиперпространства, и все разом встало на свои места.
– Уф-ф, – тяжело выдохнул Романов. – Поздравляю вас с прибытием.
– Только очень интересно, куда мы все же прибыли, – негромко спросила из своего кресла Демьяненко. – Сатурном здесь и не пахнет.
Действительно, изображение на экране быстро тормозящего корабля не имело ничего общего с каноническим видом окольцованной планеты. О чем остальным и было сообщено во время ужина в кают-компании. И занесло их аж к Нептуну, планете еще более далекой и таинственной. Новость эта была встречена гробовым молчанием, и лишь Иванов глухо выругался себе под нос. Впрочем, остальные мысленно его поддержали.
Выяснилась и причина – ошибка в расчетах. Грубейшая и непонятно как закравшаяся. Хорошо еще, куда-нибудь в пояс Оорта не занесло. Романов был мрачен. Еще бы, расчеты-то делал он лично. Остальные тоже не плясали от счастья. Спокойствие сохраняли лишь Басов с Ивановым. Геолог потому, что видал ситуации и похуже, а Иванов просто старательно что-то обдумывал. Потом вдруг поднял голову и сказал:
– Ну и что здесь такого? Катастрофы я пока не вижу. Прилетели не туда – так ведь ясно и почему, и как все исправить. Прыгнуть к Сатурну или, как вариант, Юпитеру – неделя максимум. Идем мы с диким опережением графика. И потому я предлагаю не заниматься ерундой, а воспользоваться оказией и провести разведку окрестностей планеты. Ничего ведь не теряем.
На пару минут повисло гробовое молчание – народ переваривал услышанное. Потом Басов усмехнулся и, потерев гладко выбритую щеку, кивнул:
– Лично я согласен.
Петрова медленно кивнула, Кривоносова до миллиметра повторила ее жест. Усмехнувшись, сказал веское «да» Серегин, Павлов хмыкнул и промолчал, Демьяненко лучезарно улыбнулась. И после этого, шумно выдохнув, Романов сказал:
– Спасибо…
