Затем арпионный двигатель будет запущен на полную мощь. Устремится вдоль квантовой струны или “собственного трека”, как называет ее Люстиг, не отклоняясь под воздействием гравитационных полей. Если верить экспертам, в теории мы способны развить гиперсветовую скорость. Но это не входит в планы данной миссии. Хотя бы потому, что конструкция “Гиппарха” может не выдержать… Чего именно? Нагрузок? Искажений пространственно- временного континуума? Не стоит-де забегать вперед научной мысли. Как будто мы уже не забежали!.. На самоподготовке Люстиг, по своему обычаю – в раздражающе взвешенных выражениях, пояснил: корпус не проблема, хрен бы с ним, с корпусом. Никто не знает, как поведет себя структура космического вакуума, когда в нее со всей дури вдруг воткнется гиперсветовой шприц. Есть гипотезы, есть теории, но нет точного знания. А мы, что ни говори, все ж таки живые люди, не морские свинки, чтобы ставить на нас запредельные эксперименты.
Если я верно понимаю, задача миссии – продемонстрировать, что человечество совершило фазовый переход к эпохе галактической экспансии. Нет резона в военных конфликтах, религиозных распрях и прочей хрени, когда всех нас ждет Галактика.
Но чтобы проект “Гиппарх” не обернулся феерической вампукой, а утвердил торжество научной мысли, мы должны вернуться. Никакого избыточного риска. Очень быстро, прыг туда и скок обратно.
А теперь внимание: по расчетам, за восемь часов “Гиппарх” пересечет Солнечную систему и достигнет внешних границ пояса Койпера.
Койпер – это не просто далеко. Это чертовски далеко.
Если мы справимся, если “Гиппарх” не развалится при торможении, если никакие квантовые эффекты не лишат нас рассудка… Если мы вернемся… Тогда все в мире было не напрасно.
Мы сидим в своих креслах, перебрасываемся прохладными репликами и ждем промежуточного финиша возле Юпитера. Там впервые потребуется участие пилотов в управлении кораблем. Ничего нового, все это мы уже проделывали на тренажерах и возле Луны. Мы – это Люстиг, который уткнулся в свой планшет, Монк и я. Научные специалисты сочли, что сидеть и пялиться на серые экраны не лучший способ времяпрепровождения, и удалились каждый в свою лабораторию.
Наш привод игнорирует старину Ньютона: арпионное торможение – не энергозатратная борьба с инерцией, а банальное прекращение движения. Еще один нюанс, с которым мудрено примириться.
“Полный стоп”, – говорю я.
Упругая волна приливает от пяток к голове. Момент слабой тошноты. Внезапное чувство, будто все твое существо устремляется куда-то в обратном направлении, туда, где оно было несколько сотен миль тому назад. На ногах не устоять – рухнешь колодой или, если успеешь сгруппироваться, осядешь на задницу. Но мы сидим в креслах и потому переживаем это необычное ощущение разделения души с телом без последствий. И это все.
“Гиппарх” прибыл на орбиту Юпитера.
Классической астронавтике конец. Межпланетные перелеты превращаются в каботаж. Небритые дальнобойщики с пивом и девками. Японские туристы с фотокамерами. Русские колонисты с богатым духовным миром.
Даже не знаю, радоваться или грустить».
– «Гиппарх», добро пожаловать в систему Юпитера.
– Благодарим. Здесь командир Байрамова. С кем я говорю?
– Диспетчер Мартынов, научная станция «Каллисто». Приступаем к внешнему осмотру корпуса. Желаете услышать директора Кларка?
– Нет необходимости.
– Это правда, что к вечеру вы будете в Койпере?
– Смотря что считать вечером.
– Вы в курсе, что «Гиппарх» со стороны похож на статую Христа-Искупителя в Рио?
– Да, мне говорили. Не будем засорять эфир лирикой.
– Визуально с вами все в порядке. Протоколы осмотра транслируются на ваши компьютеры.
– Доктор Люстиг?
– Подтверждаю прием протоколов, командир.
– «Каллисто», мы признательны за радушный прием. А теперь держитесь от нас подальше, мы начинаем разгон.
– Мегаметр пустоты вам по курсу, «Гиппарх».
– Мегаметра будет маловато, но спасибо.
«Дорогой Дневник!
Арпионный привод делает забавным анахронизмом психологическую совместимость экипажа. Нужно быть законченным психом, чтобы испортить отношения с коллегами за сутки полета. Но психи летают в космос только в плохой старой фантастике. Даже Монк, при всем его гоноре, не успеет мне всерьез досадить. Надеюсь.
